Избранные труды по общей теории права

Итак, характерное отличие правового отношения от всякого другого определяется природой субъективного права как закрепленной за данным лицом возможности действовать, основанной на объективном праве, т. е. юридически обоснованной возможности действовать. Эта возможность есть следствие чужой связанности, т. е. возможность действовать вытекает из такой предопределенности чужих действий, которая создает, сохраняет или защищает эту возможность. Предопределенность действий одного возможностью действий другого есть не что иное, как обязанность. Возможность же для одного быть причиной предопределенных действий другого есть субъективное право. Соединение субъективного права с субъективной обязанностью есть

правоотношение, т. е. такая взаимозависимость людей, в которой за одним из них закреплена как должная возможность быть причиной действий другого. Лицо, способное обладать этой возможностью, т. е. способное быть причиной действий другого, называется правоспособным, т. е. способным быть участником правоотношения. Если право есть сила, то правоспособность есть правовая энергия в потенциальном состоянии, а дееспособность – та же энергия в кинетическом состоянии (подробнее о соотношении право– и дееспособности см.: глава V, § 5; глава VIII, § 1 и 3).

§ 2. Движение правоотношения

Установив понятие правоотношения, взятого в покое, рассмотрим его в движении, т. е. в тех изменениях, которым оно подтверждено: в его возникновении, изменении и прекращении.

I. Возникновение правоотношения. Из множества правоотношений, возникающих на почве общественного правосознания, необходимо выделить правоотношения, возникающие на основе официального права, т. е. связи между людьми, охраняемые организованной мощью общества (государством). Правоотношения, признанные официальным правом, частью создаются этим правом (например, отношения между органами власти и их отношения с гражданами), частью только охраняются правом, а возникают без его участия (например, отношения между гражданами на основе обычного права). Все вообще правоотношения возникают из юридических фактов, при наличности которых вступают в силу последствия, указанные юридическими нормами. Например, событие рождения создает ряд юридических отношений между ребенком и родителями, между родителями и публичной властью, между другими лицами и родителями и т. д. Юридические действия, как вступление в брак или совершение преступления, порождают применение ряда норм, определяющих отношения между лицами, совершившими эти действия, и другими, которых коснулись эти действия, и т. д.

Различна оценка этих юридических фактов как источников правоотношений. Юридические события и юридические факты различно оценивались, например, в римском и германском праве. Рельефно выражает это различие Дернбург.

В римском праве всякое право должно было иметь в своей основе волю, выраженную или молчаливую, т. е. прямое или косвенное ее выражение в форме чистого волеизъявления или конклюдентного действия. Другими словами, нормальным источником правоотношения римляне считали действие, проводя этот взгляд даже ценой насилия над фактами; например, собственник дома, грозящего обвалиться, не обязан был ни ремонтировать дом, ни возместить соседу убытка от падения дома, пока этот собственник сам не обяжется, по иску соседа, возместить ему эти убытки (cantio damni infecti).

Напротив, в германском

праве нормальным источником правоотношения считалось событие, а индивидуальная воля имела ограниченное значение; например, рождение лица предопределяло собой те правоотношения, в которые оно вступало и которые сложились до него и независимо от его личной воли.

Поэтому в Риме все обязательства вытекали из договора или правонарушения, т. е. из юридического действия, и все другие основания обязательства сводились к этим двум основаниям (quasi ex contracta u quasi ex delicto). Даже процесс считался «процессуальным договором», т. е. соглашением сторон о передаче дела в суд, и если обязанное лицо (ответчик) не являлся для заключения этого договора, то он рисковал крупными невыгодами, но процесс без него против него был невозможен.