Избранные труды по теории искусства в 2 томах. Том. 2

Что-то все начинаю терять и забывать. Боюсь приступов рассеянности. Как ехать? Когда? А времени страшно мало. — Холодно, градусов 5-6. Часа в 2 жарко.

198)

июнь — 15(27)

Выехал и приехал в Сольвычегодск. Ночью переправлялся через Двину на карбасе[198]. Холод нестерпимый! Никак не согреешься.

[Рисунок с подписью:] для молебнов о скоте.

199)

июнь — 16(28)

Весь день ехал. В «Зырянах» на днях был снег. Везде дороги в лучшем состоянии, — «не тряхает», — т.к. ждут губернатора, к[ото]рый едет на пароходе.

— Везде по дорогам кресты. [Рисунок: деревянный крест] У них служат молебны о скоте: медведей и волков много. Заговоров нет, даже в Сольвычегодском у[езде]. Все чаще зыр[янские] шапки и фуфайки.

200)

июнь — 17(29)

В 4 ч. приехал в Яренск. Поел. Кстати заметить, поразительно чисто, чище, чем в Вологде. — Геологи проехали еще 23 мая; 25 были уже в Усть-Сысольске («Сысоле»). — Весь день и ночь холод. В полушубке только что в пору — «Беседка» — козлы. — Церквей нет; в самом Яренске всего 4. Избы низкие под одной крышей с двором. Яр[енск] — тоже деревян[ное] село. — Попил чаю и марш в путь. До У[сть]-С[ысольска] еще 164 в. В Яренске нет гостиницы!

[Слева на полях вертикально:] 3 дня назад выпал снег и покрыл всю землю.

201)

//

июнь — 18(30)

В 12 ч. ночи я выехал «в Зыряне». «Мэ Коми!» «Коми» — зырянин, морт — человек, войтыр — люди. Коми — войтыр[199]. Зыряне запуганы чиновниками до невероятности. — Кругом русской речи не услышишь. — Но легко поддаются ласковому обращению. Купил пеля-шапку за 2 р. Коми все трогали мои вещи и спрашивали сколько стоит. Пил чай и в путь.

Зыряне... Зыряне... В 5 ч. снова пил чай; до У[сть]-С[ысольска] всего 66 У г верст.

Приехав в У[сть]-С[ысольск], поел яиц и попил чаю, умылся и, побывши с хозяином, пошел к Туру. Вечером был в зем[ской] больнице.

202)

июнь — 19 (1 июль)

Проспал!... Затем снова был с хозяином. Отправил телеграмму, ходил по домам, был у исправника. Затем, пообедав у Тура (прелесть ботвинья[200]!), попив у него чаю, пошел к Аф[анасию] Як[овлевичу][201], где и просидел за расспросами и чаем весь вечер до 2 ч. Срисовал всякие штуки. Ночью напихался колбасой и лег на свое музыкальное ложе. Песня найдена! —

А комары-то действительно побольше наших. —

203)

//

июнь — 20 (2 июль)

Нет зыр[янского] слова жена; жена по-зыр[янски] — «баба», ergo[202]... Во ржи прежде жили женщины и хлеб был лучше. Нельзя б[ыло] трогать хлеба до Ульянова дня

[203], до этого же срока нельзя б[ыло] мыть белья. — За иконами и теперь везде торчит рожь.

— Песни семейные сущ[ествуют].

— Еду с 1 ч. дня. Питаюсь калачами. Все эти калачи и колбасы влекут за собой Verstopfen [Запор (нем.)]...

Через 2 недели я буду в это время в Ахтырке с Анной. Недурно, ей Богу, недурно!..

Нет заговоров скота от зверя, а молебны. Пью чай. 10½ ч. вечера.

[Слева на полях вертикально:] Ночью коми заботливо укрывал меня.

204)

июнь — 21 (3 июль)

В 10 ч. утра приехал в У[сть]-Кулом. Встретил судебного] пристава[204], к[ото]рого и подверг допросу. Ели утку и рыбу, как пострещинские [?] Коми — раздирали руками. Говорил с писарем

В[олостного] Пр[авления], хозяевами (с ними даже подружился), ходил в Керки[205]

. Да здравствует У[сть]-Кулом! Бог Чудов найден!!..[206] Купил ружье за 3 р., рыбу за 60 к. в 6 ф[унтов] весу. Недоумение пропадает. О Stella mea!.. [О, моя звезда! (лат.)] Роды найдены! — Но ... как же отсутствие слова «жена»? Роды позже. Был у станового — спит! Зыряне бегают меня смотреть. Все же 170 верст чувствительны.

205)

июнь — 22 (4 июль)

Ездил 45 в. верхом. О, Боже, не пошли же сего и врагу моему. Найдена еще песня, но ... без конца. Зыряне — премилый народ. Все на них клевещут. В первый раз испытал ощущение трясущейся трясины. Оказывается, что мы проездили 70 верст! До Керчома-то 35! Выехали в 7 ч. утра, в и были там, а в 3 ч. назад. Конец песни найден, но не м[ожет] б[ыть] пропет, т.к. певец заболел. Нашел загадки. Найдена еще песня о вдове и ее дочери. Здесь бы пожить, то кое-что нашлось бы. Я положительно влюблен в зырян. Был в В[олостном] правлении. Были у меня Инспектор зем[ских] школ, благочинный и учитель из Усть-Выма. В ночь выехал при трагич[еской] картине прощания с зырянами.

[Слева на полях вертикально:] Es ist lossgegangen [sic! Тронулись (поехали, нем.)]. NB! Корова!..

206)

июнь — 23 (5 июль)

Всю ночь так и не спал. Холодно — смерть! Я думаю, был мороз. Останавливался на 3-х станциях. Ездил в Богородск[207] верхом, в Шой-яг на лодке, в Подъельск маленький на двух-колесной тарантайке, причем зыр[янин] сидел верхом и ни за что не хотел склониться на мою просьбу сесть со мной. — В Шой-яге совершенные дикари. Нигде ничего нового. Кроме разве изменений в прибаутках, выдают ... ...[?] за песню. На меня смотрели как на нечто чудесное и никогда не виданное. Посмелее трогали очки, а робкие издали тыкали пальцами и быстро тараторили, обращаясь ко мне. Самовар просил знаками, иначе не понимали. Не оказалось.

207)

июнь — 24 (6 июль)[208]