Изгнанники

Гвилим ничего не ответил, только взял ее за руку и переплел свои пальцы с ее. Они молчали довольно долго.

— Придет один человек, — сказал он наконец. — По-моему, из Тобин-Сера.

Она изумленно раскрыла глаза:

— Из Тобин-Сера? Не может быть!

— У него есть птица и посох, как у меня.

— Чародей, — едва слышно произнесла Герта.

— Да, — откликнулся Гвилим. — Я не знаю, зачем он придет — этого я не видел, — но его приход будет много значить для нашего народа.

Герта кивнула, все еще не в силах поверить.

— Чародей! — повторила она — Да еще к нам пожалует!

Гвилим вздохнул. Теперь будет сложнее.

— Нет, Герта, не к нам.

Она уставилась на него:

— Но ведь ты сказал…

— …Что он придет из Тобин-Сера, но не сказал, что сюда — Он помедлил. Как бы ей сообщить? — Я видел его в Брагор-Нале.

Краска сошла с ее лица.

— То есть ты тоже туда отправишься?

— Так надо, Герта. Я видел, что на него покушались двое. — Гвилим резко поднялся на постели, так резко, что почувствовал дурноту, но все равно продолжал: — Я не знаю, убили его или нет, — я слишком рано очнулся. Но я должен там быть и помочь, если получится.

Герта встала и отвернулась. Он понял, что она плачет — она всегда при этом прятала лицо.

— Но почему ты думаешь, что этот человек так уж важен? — спросила она дрожащим голосом. — А вдруг ты заблуждаешься? Может, для нас его приход ровно ничего не значит? — Она вновь обернулась к нему. По ее щекам текли слезы. — А может, он и вправду изменит нашу жизнь, но только к худшему? Может, смерть ему предначертана? Об этом ты подумал?

— Герта, — очень мягко сказал он, протянув ей руку. Она неохотно сделала шаг и сжала ее. — Он кудесник, — напомнил Гвилим, — как и Гилдри. Он придет в Лон-Сер, и кто-то попытается его убить. Неужели ты думаешь, что боги явили мне это видение просто так?

Она отвела глаза и спустя мгновение спросила:

— И когда же?

— Не знаю. Скоро. Было холодно, но кажется, что зима уже пошла на убыль.

Он с удивлением прислушивался к собственным словам. Он не подумал о времени года, лишь заметил, что было холодно и мостовая была мокрой. Но каким-то чутьем он знал, что эти события произойдут ранней весной. А значит, ему и вправду вскоре необходимо отправляться, ведь предстояло пройти несколько сот миль.

— Утром начнешь собираться, — сказала она, подняв на него темные глаза — Скоро зима, и у тебя не так много времени, чтобы добраться до Наля к началу весны.

— Да, ты права.

Они молча сидели при свете свечи, глядя в глаза друг другу. «Я не могу оставить ее, — подумал Гвилим. Но тут же сказал себе: — Я — Хранитель Камня. Я должен».

— Надо бы поспать, — промолвила Герта. — Но я почему-то совсем не чувствую усталости.

Он усмехнулся и вскинул бровь:

— Разве?

Она смущенно улыбнулась и тут же рассмеялась, хотя из глаз ее снова полились слезы.

— Нет, — тихо ответила она, задувая свечу. — Совсем. Утром Гвилим и Герта долго лежали в постели, боясь

разнять объятия, но и потом, начав сборы в дорогу, старались не отходить друг от друга. Они приготовили много припасов для путешествия — сыр, копченое мясо, сухофрукты и коренья, сухари; вместе с едой сложили в заплечный мешок Гвилима веревки, кремень, кожаные мешки для воды, одежду и туго скрученное одеяло. Гвилим помог Герте собрать и принести остатки урожая с их делянки. Хотя срок для некоторых растений еще не настал, одной Герте было бы с этим не справиться. Ближе к вечеру вернулся Идвал, они также позвали Нелию с Квимом для последнего ужина всей семьей.

Когда стало смеркаться, Гвилим пошел к залу собраний и ударил в висевший рядом колокол, созывая всех жителей. Многие, кто встречал его в течение дня, уже догадывались, что он собирается в дорогу, и эта новость быстро разнеслась по поселку. Но все же он хотел лично об этом сказать и как-то обосновать свой уход. Кроме того, в его отсутствие кто-то должен будет заменить его, вопрос этот был деликатным, и он сам хотел с ним разобраться, осторожно, но достаточно твердо.

Эхо колокольного звона еще не смолкло в долине, а Гвилим уже вошел в зал и занял свое обычное место у дальней стены. Почти сразу же стали появляться сельчане, жившие неподалеку. Они молча входили, с нескрываемым любопытством глядя на своего предводителя. Обычно в зале до начала собрания звучали смех и разговоры, но сегодня было тихо. Из поселка никто не уходил уже много лет, только вестники отправлялись с поручениями в другие деревни да пастухи угоняли стада в теплое время года. Сколько Гвилим себя помнил, не только Хранитель Камня не покидал поселения. Поэтому он молча выдерживал пристальные взоры, пока люди заполняли зал.

Среди последних вошли Герта, Нелия и Идвал, и по лицу Герты было видно, что она опять плакала. «Что ж поделать», — подумал Гвилим, и ему стало легче от мысли, что Идвал и Нелия рядом и поддержат ее.