Изгои мира

С тихими проклятьями в адрес недоверчивых летар, Тромвал потянулся к сумке, придвинул поближе и пошарил рукой в поисках трёх конвертов, перевязанных вместе. Ага, вот. Бывшая владелица гостиницы Дарианна, занявшая должность придворного силт ло, менестрель Пеларнис, ныне придворный бард, и бывший слушающий Ковин. Читать о слушающем лучше с ясной головой, да и о силт ло тоже. Остаётся менестрель.

С трудом разлепив глаза, Тромвал подставил письма лучам восходящего солнца и выбрал из трёх нужное. Из груди вырвался отчаянный стон, когда он увидел, что конверт с историей менестреля самый толстый из оставшихся. Бросив другие два обратно в сумку, Тромвал перевернулся на спину и вытащил пачку бумаг из конверта. Их оказалось едва ли не больше, чем у генерала. С тоской поглядев на стол, Тромвал решил сейчас только прочитать, а все заметки сделать позже, как проснётся.

Но после первой же страницы сон если не отступил, то затаился. С ранних лет Пеларнис умудрялся встревать во всевозможные неприятности. После изгнания из гильдии наёмников — что случалось крайне редко — это сделалось его едва ли не первостепенной задачей. Целый день он помогал родителям в таверне, а потом выпрашивал плату за труды и отправлялся гулять на окраины города. В тех трущобах убивали даже за пару медяков, так что Пеларнис весело проводил время.

С пятнадцати лет так проходил практически каждый вечер. Но то ли научиться играть у него не получалось, то ли удача вычеркнула будущего менестреля из списка своих опекунов, выиграть удавалось в лучшем случае одну игру из десяти. И даже в том случае неприятности не обходили его стороной.

Но поймать или поколотить Пеларниса так ни разу и не удалось. Чаще всего удавалось сбежать от преследователей. Иногда приходила на помощь стража, которая хоть и редко, но патрулировала бедную часть города. В Терраде с законами дело обстояло строже, чем в Вердиле. Несколько раз беглеца припирали к стенке, но даже тогда ему удавалось выйти сухим из воды, обычно благодаря уговорам и обещаниям.

Тромвал прочитал отрывок и лицо приняло озадаченный вид. Перечитал его. Задумчиво почесал подбородок и протёр глаза. Начал читать в третий раз.

За Пеларнисом гналось пять человек. Никто из них не выжил. Тогда ему было сорок шесть, не мальчишка, но не такой уж и взрослый. Тромвал поймал себя на мысли, что прикидывает свои шансы в такой ситуации, до знакомства с летарами.

Несмотря на занимаемую должность — по сути, сплошное перекладывание бумажек — все солдаты проходили обязательную военную подготовку. Даже драка с тремя, если они не полные идиоты, может закончиться неприятностями, а уж против пятерых… Тем более его противники наверняка закончили обучение в гильдии наёмников, а вот Пеларниса оттуда выперли. Не стали бы выгонять человека, способного в одиночку уложить пятерых. Таких бойцов не отпускают, даже если они сами того хотят. Впрочем, в записях нет деталей, неизвестно, как это произошло. Скорее всего, это записано не из его книги, а выяснено из других источников. Может, вмешался летар или силт ло?

С глухим кряхтением Тромвал поднялся и сел за стол. Такие вещи лучше записывать сразу.

Достав перо и чернильницу, он поставил рядом с абзацем, где упоминалась драка, несколько вопросов. Несомненно, менестрель человек и не силт ло, иначе бы записей не было вовсе. Но без внимания такие вещи оставлять нельзя, стоит расспросить лично.

Взглянув на перо, затем на кровать, Тромвал решил, что лучше закончить начатое, раз уж всё равно встал.

В девяносто Пеларниса знали во всех заведениях. Никто не хотел садиться с ним играть. Как ни странно, чересчур невезучих людей недолюбливают не больше, чем счастливчиков, особенно когда игры с их участием имеют свойство заканчиваться погромом заведения, где они проводятся. Несколько лет он слонялся без дела, а потом ему приглянулась работа менестреля.

Таверна его семьи была не из бедных, и редкий вечер обходился без музыки. Прежде Пеларнис проводил вечера за азартными играми и редко встречался с менестрелями. В заведениях, где проходили игры, ни один не захочет выступать, только если совсем уж прижмёт нужда. Теперь же Пеларнис быстро сдружился с несколькими и стал учиться музыке и песням.

Родители находили такое занятие куда более безопасным и многообещающим, чем игра в кости. Потому в сто пять лет его отправили в Ланметир, обучаться в гильдии менестрелей. Спустя год его выперли и оттуда, но он ничего не сказал родителям и возвращаться не стал, остался в городе, спускать золото на обучение в азартных играх.

Ещё через год Первая волна сровняла Терраду с землёй. Пеларнис был в числе тех, кто отправился в порт. После окончания войны вернулся домой, но не застал там ничего. Родители пропали, от таверны не осталось даже фундамента, и Пеларнис стал странствующим менестрелем. Отправился слоняться по миру, зарабатывая одной игрой и спуская всё в другой. Три месяца назад он вышел из Террады, в очередной раз отправляясь в Ланметир, и по пути встретился с наёмниками.