Изгои мира

— Зачем? Ты и сам прекрасно знаешь, как всё было. Ты ведь это сделал. Зачем лишний раз тревожить воспоминания.

Гепард молчал, разглядывая выведенные аккуратной рукой строки. Одно дело воспоминания, а другое — узнать, как его запомнили люди. Он не раз слышал упоминания этой истории в тавернах, но никогда не расспрашивал о ней специально. И раз заняться всё равно больше нечем, почему бы и не почитать.

«Легенда о Диве Тол.

В самом сердце пустыни раскинулся город. Величественный, древний, как сам мир, и такой же нерушимый. Все путешественники в один голос твердили, что нет города красивее на всём материке. Тысячелетиями возвышался он среди песков, давал приют усталым путникам и наполнял сердца людей гордостью и радостью. Ни время, ни войны, не смогли сломить его. Стены поднимались до самых небес, и не было силы, способной сокрушить их. Бесстрашные воины оберегали покой сотен тысяч жителей, храня от всех бед и напастей. И правила ими династия Алдренов. Правила мудро и справедливо, неся тяжкое бремя власти.

Но не могло такое счастье длиться вечно. Множество врагов нажил за своё долгое правление славный род. И собрались вместе все эти змеи, поняли, что не по силам им победить в честном бою, и наслали на город невиданную напасть.

Пока Диве Тол спал, под покровом ночи проникло в город порождение тьмы, не ведавшее жалости. Не остановили его ни стены высокие, ни стражи доблестные. Надёжно укрывал мрак своё дитя. Только личная гвардия короля обнаружили его, но слишком поздно. Коварному созданию удалось пробраться в королевские покои и оборвать великий род Алдренов.

Злоба существа оказалась столь велика, что не остановилось оно на убийстве королевской семьи. Стало нападать на всех подряд, убивая без разбора, а покончив с людьми в замке, отправилось собирать урожай на улицы Диве Тола. Но не поддались жители страху, встали все как один на защиту родного города, и вместе удалось им покончить с порождением тьмы. Отправились люди во дворец и ужаснулись. Их взорам открыть белоснежные стены, залитые кровью. И нашли они мёртвого короля и наследников, убитых в собственных покоях. Прокляв тот день, люди оставили Диве Тол, и больше никогда не возвращались».

Последние строки Гепард читал чуть ли не шёпотом, с плохо сдерживаемой яростью. Захлопнув дневник, он швырнул его на стол.

— Как же, змеи меня отправили, — прошипел он. — Убили они порождение ночи, видите ли. Я стоял на песчаной дюне в нескольких милях от города и любовался пожаром на фоне ночного неба.

— Два с половиной века, — протянул Сова, глядя в потолок. — Ты смог принять истинный облик. Поэтому в легендах говорится о порождение ночи, а не человеке?

Гепард ничего не ответил, не отрывая от дневника горящих зелёных глаз. Миг — и вместо них появилось два чёрных провала. Сова слышал ритм сердцебиения, едва ли быстрее обычного.

— Ну вот, — криво усмехнулся Гепард и поднял голову.

Лицо Совы изменилось под взглядом чёрных глаз. Чёрные волосы, успевшие отрасти за время путешествия, окрасились в помесь рыжего с белым, на лице проступило оперение, глаза стали больше, нос заострился, а уши, напротив, приплюснулись.

— Нет лучшего стимула, чем ярость.