Измена

Замужняя женщина - здесь все рвутся в замуж. Статус замужней - выше любого другого. Княгиня. Да тут почти все - даже и мечтать о таком не смеют! Третья дама в королевстве! Муж - красавчик, бабы, на него глядючи, просто кипятком... Да, дом в полтора этажа, не богато. И что? "С милым рай и в шалаше". У неё там дети растут, за шесть-то лет уже обжилась. Было бы сильно плохо - уехала бы к отцу или к братьям. Не люб ей Благочестник Смоленский, так Ропак нынче князь Новогородский, они, вроде бы, не во вражде...

Причин о её делах думать-переживать, вроде, нет. Я и не стал. "Но осадочек остался".

Да, девочка, ты права: мне сразу захотелось повидаться с "принцессой". Но далеко и долго. Самолёты не летают, паровозы не

везут, видеочатов... нету. Желание есть, а возможности...

Жизнь всё время подкидывает возможности, некоторые мы выбираем. Даже неосознанно. Так и моя дорога к нашей встрече... долгая, петлистая... стечение обстоятельств.

Второй "осадочек" возник от неявных, но неоднократных призывов к идиотизму. В смысле: пойти выкорчевать язычников-пруссов.

Там, в Каупе на Самбии, сидит мой знакомый Кастусь. Князь Кестут. И моя бывшая наложница-изменщица Елица.

Я этой парочке свою жизнь должен. Они меня из застенка Московского вынули. Понятно, что я им долг отплатил. Трижды. "Пожаром Московским". Убежищем во Всеволжске их разгромленной Московской Литвы. И когда помог им обрести родину в Каупе. И нынче помогаю. То людьми, то товарами.

Я прежде не знал, вовсе не планировал, но так удачно сошлось, что Кестут и Сигурд пришли в свои города, Кауп и Гданьск, как раз в то лето, когда случилась польская катастрофа. Пруссы и поляки были заняты друг другом и не могли слишком активно реагировать на пришлых. Пруссы победили, но и у них были серьёзные потери. Собрать достаточно сил, чтобы сковырнуть Кестута... было не просто. Да и военная победа усилила "дружинное сообщество" во главе с дедушкой Камбилой - князем Тувангсте, находящегося в постоянном, хоть и неявном, противостоянии с Криво-Кривайте и вайделотами-жрецами.

Обе стороны - жрецы и воины - поздравляли друг друга с победой над поляками. И готовились к новой схватке, подобной той, что была в начале столетия. Когда на Самбии лежали холмы из сведённых на убой общинников.

Тогда жрецы победили.

Теперь Камбила рассматривал Кестута и сотни его оружных людей как немаловажный козырь в грядущей битве с вайделотами.

Жрецы тоже это понимали и требовали от своего "верховного" - "дубового" похода (ну, не крестового же!) против новосёла:

-- Кестут принёс на наши земли своих богов! Его надо убить! Дубиной! По заветам братьев-основателей!

-- Не напрягайся. Поход ляхов показал, что христиане дохнут на землях Перуна. И этот сдохнет. Волей священного дуба.

А Сигурд дал денег битым болеславичам. Под заклад земель, отнятых предшествующим королём у кашубов. "Взял временно в управление". И выгнал оттуда всех королевских ставленников.

В Кракове злобились страшно:

-- Гданьские изменники! Они с язычниками торг ведут!

Но деньги Сигурда, получаемые от торговли янтарём и прочим прусским товаром, были важнее.

Кастусь, понятное дело, язычник-перунист. Иначе в том "Священном царстве" князю не выжить. А вот люди вокруг него по большей части уже христиане-православные. И что с ними будет? С учётом Неистового Бернара и его проповеди "Окрестить или убить" всех не-католиков?

Я честно отписал Боголюбскому. Вот, де, ляхи намякивают. В ответ - брань нецензурная. В смысле:

-- Тут ближние придурки заели. Нахрена мне дальние?

Логично.

Агнешка пишет новое послание, снова чисто личное. Отвечая на некоторые вопросы, вроде:

-- Нет, ксендзов тут нет. Но мне не в тягость. Я уже лет двадцать в православии, как к мужу привезли. Нет, про войну с Польшей тут не говорят и не думают. Да, холопов на Руси более нет, а кто приходит - становится вольным. Да, торг в Багдад идёт немалый, хотя последний год встал.

Насчёт крестового похода на пруссов - ни слова. Типа: не поняли мы. Вы ж прямо не спросили? А мы сами не догадались. Но упоминает, что у нас хорошо идёт янтарь от пруссов. Хотя из-за Новгородских проблем - нерегулярно.

Можно понять так, что мы за мир: война, хоть бы и священная - торговле помеха. Или наоборот: торговля "мерцающая", а мы уже знаем где и что пограбить эффективно.

Мельком говорит о христианах в Каупе. То ли: нафига крестовый поход, коли те и сами крестятся? То ли наоборот: бедные братья по вере страждут под игом злобных язычников. Такое не сказано, но как же может быть иначе?

И добавляет несколько вопросов от меня. О княгине Елене. О её здоровье, о детях. Полюбила ли она шёлковые ткани или как прежде тонкий лён предпочитает...?