Измена

Снова пара ребят поскакала в даль дальнюю, повезли свиток с болтовнёй светской. Три тыщи вёрст туда, три обратно. Хоть бы доехали в ту Вислицу до распутицы.

Нет, девочка, не провоцировали мы Пястов на крестовый поход. Мы просто не мешали им мечтать. А всё остальное они сделали сами.

Конец сто тридцать седьмой части

Часть 138 "Все сказали: План прекрасен! Вечер пес

ен! Утро басен!".

Глава 703

-- А вот те хрен! А не гвозди!

-- Давай. Отдам людям - пусть хреном твоим приколачивают.

Заколебало.

-- Коллеги! Вершины образности, вкладываемой вами в выражаемые жаркие душевные чувства по отношению к ограниченности номенклатуры и недостаточности наличных объёмов скобяных изделий, вызывают во мне тяжкие фрустрации и спонтанное слюноотделение. Что опасно для жизни, здоровья и чести присутствующих. Потому извольте прекратить. А то вышибу обоих. Нахрен.

Обиженные спорщики перестали интенсивно обмениваться филологическими "хренами". В смысле: акустическими выражениями сильных эмоций.

Кроме акустики взаимное раздражение выражалось в видимом спектре. Терентий изображал "королевского леопарда-альбиноса при восходе солнца за рекой Замбези": обычный, мертвенно-бледный, "благородный" цвет его, пострадавшей от топора давно покойного придурка, физиономии, пятнился розовым. От чего в моей памяти всплывали обороты типа: "Розовоперстая Эос". Или - Эрос? - Всегда путал.

"От зари до зари...

О любви говори...".

А как заря пришла, то можно уже не говорить, а...

"И слово - делом подтверждает".

Внешность головы Городового Приказа всё более напоминала шахматную доску. С белыми и розовыми клетками. А играть на таком поле следует, вероятно, фигурками таких же цветов. Надо сказать мастерам-хрусталеварам: пусть сделают несколько наборов на пробу. Есть в этом зрелище нечто... эосичное. Или - эротичное? Короче: древнегреческое. Кажется, будет неплохой сбыт.

Второй собеседник придерживался традиционной моноцветности, всё более уходя за красный край видимого. Такой, знаете ли, хорошо проваренный речной рак. С негритянскими, вероятно, корнями - уже и чернотой наливается.

Не думаю, что у Глазко в роду больше темнокожих предков, чем у любого из нас. Все мы, люди-человеки, родом из Африки. И неоднократно. Но вот так багроветь от злости в черноту дано не каждому.

-- Итак, коллеги, поместите ваши хрены в предназначенное для этого господом богом и самой природой места. Употребите их соответственно божьему промыслу. Народу нашему на пользу и приумножение, себе - в удовольствие. И извольте завтра к этому времени представить согласованное решение по гвоздям.

-- Так он же сам...!

-- Что было, то и дали...!

-- Стоп! Совместное. Завтра. Идите.

"Коллеги" злобно шкворча под нос и шурша бумагами, синхронно выметнулись из-за стола. И закономерно застряли в дверях.

У меня тут писальня (от "писАть", а не как вы подумали). Вовсе не кафедральный собор с воротами для жеребцов четверней. Потолкались там и, наконец, удалились.

В дверь заглянула удивлённая Агафья:

-- А чего это они? Чуть не покусали друг друга.

-- Гвозди подковные нужны. А нету. То ли заказа не было, то ли в план не поставили. Мда... Забавно.

-- Чего "забавно"? У тебя ближники друг друга чуть не загрызли, а тебе забавно.

-- Забавно - завтра будет. Гвозди подковные - для подков. Коли гвоздей нет, то и подков не наделали. Интересно, додумаются они до этого сами?

Она вошла в комнату, автоматически провела пальцем по подоконнику, посмотрела, поморщилась - пыльно. Мотнула головой писарю в углу:

-- Сбегай, отроче. Кваску попей.

Уселась на лавку и осторожно произнесла:

-- Не моё, бабы глупой неразумной, дело. Но...

-- Стоп. Гапа, кончай прибедняться-придуриваться.

-- Ишь ты. Придурь ему моя не нраву. Ну изволь. Глупость ты сделал, зря Глазко под Терентия переставил. Собачатся они.

-- И? Под тебя вернуть?

-- Что? Не! Не дай бог! Ну его, ирода. Ухватит за горло и давит, и давит. Вцепится как пиявка и не отстаёт.

Никогда не слышал о пиявках удушающего действия. Хотя в человеческом обществе и не такие мутанты встречаются.

-- Новый приказ под него делать?

-- Не. Много чести. Ты его как-то... отдельно поставь. И... Ваня, забери от меня этих... движухеров. Я за ними не поспеваю. Так и погорим все нах... вообще.

Я подробно рассказывал про свою "Столократию". Про "Табель о рангах", правилах производства в чин, отраслевой принцип в противовес обычному здесь территориальному, двухуровневая система "приказ-стол".

Когда это создавалось была куча волнений, надежд, прямо скажу, душевного трепета:

-- Вот! Сейчас! Град сияющий! На горах Дятловых! На века!

Как в тот день радовалась и посмеивалась смущённая Агафья. Когда я её посреди многолюдного собрания почти всех жителей тогдашнего Всеволжска в кафтан старшего сотника заворачивал...