Измена. Мой непрощённый (СИ)

— Окей! Но тогда обещай мне, что больше не станешь устраивать мне нервотрёпки. Дома быть в девять, и никаких сигарет!

Динка стыдится смотреть мне в глаза. Понимает, что вышла из зоны доверия.

— Обещаю, — кивает она.

Я решаю усилить эффект. Приплетаю отца:

— Первый же выговор, и отправишься к папе! Он быстро помножит на ноль твою личную жизнь.

Динка вздыхает, закатив свои тёмные глазки:

— Да, поняла, поняла.

— Вот и отлично! — смотрю на неё. А сама удивляюсь тому, как неожиданно всё обернулось.

Ещё накануне я волновалась, что Динка сбежит от меня! А теперь мне вернули дар речи. Я снова жива. Моё слово опять что-то значит. А сердце стучит, как мотор у Фиата. Будто я и сама стала юной. Влюбилась впервые! Будто это меня провожали до школьных ворот чьи-то настырные фары.

— Иди, получай пятёрки, — напутствую я.

И Динка, как птичка, клюёт меня носом. Порхает, спешит. Примыкает к общительной стайке подружек.

Какое-то время стою, а потом выезжаю на главную. Следующий пункт — мой отдел в современном ТЦ меж высоток. Хорошо, когда в деле есть люди, которым можно довериться. Таким человеком и стала Викуля! Мы с ней вместе с самых азов, почти с первых дней моего небольшого отдела. Сперва — небольшого! Теперь же он вырос и стал называться «Мари».

Оказалось, что леди, которые в нём наряжались, не готовы его променять. У всех есть машины, и лишний раз прокатиться по городу им не в напряг. Кроме того, в новостройках есть много семей. И для нас обнаружилась новая ниша — одежда для будущих мам. Я отвела для неё целый угол. Благо, что места хватает для всех! Не то, что в ТЦ, где я раньше стояла. Там один пятачок 2*2 стоил больше, чем весь мой отдел вместе взятый.

— Настенька Витальевна, здравствуйте, — слышу с порога.

— Здравствуй, Викуль!

Мы говорим о продажах, обсуждаем детей. У неё есть заботливый муж. Он теперь забирает малышку из детского сада. А я подняла ей зарплату, чтобы больше старалась и была моей правой рукой.

Уезжаю с деньгами. Покупаю багет и спешу на обед! Витя сегодня оставил рабочее место, чтобы меня накормить. На обед будет суп. Приготовленный тётей. Та волнуется, ездит к нему. Только бы не исхудал! А он, хоть и не бедствует, но позволяет себя подкормить.

Мне даже стыдно немного! Ведь я — его девушка. Я должна его потчевать и готовить обеды. И я обещаю себе наверстать. Вот всё утрясётся, и скоро он будет гостить у меня и питаться борщом.

— Солнце! — встречает одетый, точнее, раздетый по пояс «бойфренд».

Мой любимый механик! Хоть поломка моя неисправна, Витя с лёгкостью справился, и почти починил мою повреждённую душу.

Я ныряю в объятия. Слышу биение сердца под кожей. Роняю к ногам свой багет. И дышу в унисон с этим жарким, родным и таким вкусно пахнущим телом.

Мы едим, а потом… Занимаемся сексом. Я лежу у него на груди, наслаждаюсь моментом. Боже мой, как же мне хорошо! Я готова вот так пролежать до темна. Я готова отдать ему весь свой запал, весь заряд нерастраченных чувств. Может это, и правда, любовь?

Я давно перестала их сравнивать с бывшим. Ведь постель — не единственный повод сравнений. Хотя даже в постели он лучше, он жарче Ильи! Он — другой. И в его непохожести я сумела найти тот забытый кусочек себя. Я любима, желанна. И в такие моменты, как этот, я готова забыть обо всём…

— Так что, думаешь Динка готова принять твоего ухажёра? — интересуется Витя.

— Нууу, я же её — приняла, — отвечаю задумчиво.

— Так она не знакомила с тобой своего Игорька, — он смеётся. А я представляю себе, кто из нас — я, или Динка, боится сильнее?

— Дело времени, — фыркаю я, — Боюсь, что они разбегутся быстрее.

— А мы? — отзывается Витя.

Я продвигаюсь к его животу. И чуть ниже… Туда, где он всё ещё твёрд.

— А сам как думаешь?

Он прижимает к себе, жарко дышит в затылок:

— Хотелось бы верить, что нет.

Выдыхаю игриво:

— Только, если ты не найдёшь мне замену. Холостую, бездетную, юную.

— Фу! — кривится он, — Терпеть не могу таких!

Я смеюсь, но в душе опасаюсь. И приникаю к нему всем своим существом.

— Ты меня не обманывай только, — шепчу, — Если встретишь кого-то, скажи! Обман хуже смерти.

Витя берёт меня за подбородок, смотрит глазами в глаза. Он ещё не остыл от любви. Я ещё не остыла! И связь между нами крепка. Мне так хочется верить в её нерушимость.

— Я люблю тебя, — произносит он фразу с такой простотой. Будто знал эту правду давно.

Я ощущаю, как слёзы ползут по щекам. Он вытирает их пальцами:

— Ты не спеши отвечать, ты подумай.

А я не спешу. Просто знаю, что сердце стучит. И позволяю ему целовать свои влажные губы. И вновь раскрываюсь, впускаю в себя. И шепчу в исступлении:

— Я тебя тоже.

Глава 41. Илья

В офисе перемены, о которых я узнаю, лишь возникнув в дверях своей «директуры». Нюра слегла с обострением! Какая именно из многочисленных болячек обострилась, я не знаю. Но посылаю ей яркий букет и корзину с фруктами на дом.

Нюра не просто моя секретарша, она — мой ответственный страж. А теперь все, минуя приёмную, стучатся ко мне прямо в дверь. Я возмущаюсь! Звоню в отдел кадров. И велю мне прислать хоть кого-нибудь, и побыстрее. И они присылают…