Измена (СИ)

       Ночь выдалась тяжелой и душной, как перед грозой. Фелиция долго молилась, стоя на коленях перед домашним алтарем. На душе было неспокойно. Она тревожилась за племянников, за Агнесс, да и за себя тоже. Неистовство Джона напугало ее. Она забыла его страсть и напор за прошедшие долгие годы.

       Иногда они встречались, но никогда не разговаривали, кивая друг другу издалека, как чужие. И вот снова его горячий взгляд пробил всю ее защиту. Как в молодости, душа трепетала и падала куда-то глубоко вниз. А ведь ей уже тридцать два! Она мать-настоятельница и отвечает за несколько сот доверившихся ей душ.

       В дверь тихонько постучали. Она спросила:

       - Кто это?

       Послышался несмелый ответ сестры Инэз:

       - Откройте, матушка, это я.

       Фелиция отодвинула тяжелый засов. С недавних пор она стала запирать свою дверь на засов. Так было спокойнее.

       - Матушка, я все сделала, как вы велели. Предупредила всех сестер, чтобы закрывали двери на засовы, проверила привратницкую, поставила трех сестер у Амелии Паккат.

       - Очень хорошо, спасибо. Вы можете идти отдыхать, сестра Инэз.

       Но та медлила.

       - Матушка, как вы думаете, граф Контрарио может вломиться в наш монастырь? Он ищет Агнесс?

       - Т-сс, сестра! Тише! Вы же знаете, что и у стен есть уши!

       Сестра понизила голос.

       - А правда, что граф может любого сделать своим слугой? И никто ему не будет сопротивляться?

       - Сейчас уже не может. Но мог.

       - Не может? И это связано с Агнесс? - сестра не могла сдержать любопытства.

       Фелиция с укором посмотрела на нее.

       - Вы хотите отвечать перед графом? Он не стесняется в выборе средств, чтобы заставить людей говорить. Это доставляет ему удовольствие.

       Сестра Инэз побледнела и перекрестилась.

       - Я ничего больше не буду спрашивать, матушка. А почему вы не попросите у наместника королевскую стражу для нашей защиты?

       - Потому что ее нет. Она охраняет королевский дворец и наводит порядок в столице. Ты же знаешь, там восстание.

       - Знаю. Но у нас стало так страшно...

       - Потерпи. Господь нас защитит.

       Скорее взволнованная, чем успокоенная, сестра Инэз ушла, а Фелиция закрыла за ней засов до упора. Ей тоже было страшно. Во дворце всем заправляет Зинелла. Опоенный отравой брат укрылся в поместье, он не в состоянии заниматься делами государства. Беллатор с Сильвером уехали, и теперь ей не у кого просить защиты. Хотя нескио прав - что смогли бы сделать племянники против нескольких сотен наемников графа? Только погибли бы сами. Хорошо, что их здесь нет.

       В голову пришла запоздалая мысль: почему она не попросила защиты у нескио? У него свое войско, опытные воины, не раз бывавшие в сражениях. Но было бы странно просить помощи у своего противника. Это значило быть ему обязанной, а быть обязанной своему врагу означает гибель. Но, может быть, нескио не враг Медиаторам? Но для него это значило забыть историю своего рода. Все нескио были главными врагами наместников, и вряд ли нынешний будет что-то менять.

       Выхода не было. Нужно с достоинством встретить свою судьбу. Она подошла к шкафчику и достала из дальнего угла маленький кинжал. Очень красивый, с рукоятью из узорного золота. Подержала его в руке. Он очень удобно лег в ее ладонь. По щеке сбежала одинокая слеза. Вот ей и пригодится подарок Джона. Будет забавно заколоть себя его кинжалом.

       Она вытащила кинжал из ножен и спрятала в складках рясы ближе к сердцу. Она успеет вонзить его в себя. Никто не сможет ей в этом помешать.

       Вдалеке сверкнула ослепительная молния, стрелой пронзив небо, и угрожающе прогремел первый гром. Фелиция вздрогнула. Вот и гроза. Она села в твердое кресло перед столом и принялась ждать. Спать в такую ночь не следовало.

       И все же она задремала. В окне сверкали молнии, громыхал гром, заставляя монахинь вздрагивать и молиться, а она потерялась между сном и явью, не понимая, в прошлом она или в настоящем. Граф снова стоял перед ней на коленях, страстно убеждая в своей любви, и она снова ему верила.

       От прямого удара молнии в шпиль собора земля затряслась, и она очнулась. При свете молний перед ней стояла высокая фигура, закутанная в черное облако.

       Фелиция поспешно поправила почти потухшую свечу, и при ее свете разглядела графа, завернувшегося в черный плащ.

       - Очнулась, спящая красавица? Я уж думал, мне придется тебя будить. Приятно, что ты меня ждала.

       - Чего ты хочешь, Джон? Для чего ты здесь? - Фелиция даже не спросила, как он вошел. Зачем? У него всегда были неприятные способности проникать всюду.

       - Поговорить.

       - Почему нельзя поговорить при свете дня?

       - Мне больше нравится ночь. Недаром меня называют сатанинским отродьем. Разве ты этого не знала?

       Фелиция перекрестилась.

       - Это божья обитель. Не говори так.

       Он дьявольски расхохотался.

       - Да, ты же у нас свет! Свет ты, и тьма я! - он протянул руку и сорвал накидку с ее головы. Золотые волосы рассыпались по плечам и засверкали в свете молний. - Как тебе удается оставаться все такой же молодой и такой же безнадежно красивой? - голос у него охрип и стал ниже. - Как?

       - Я просто живу по законам божиим! Вот и все! - она не стала поправлять волосы. - О чем ты хотел говорить?