Изумрудный рассвет

– Вот что я имею в виду, мой друг. Нам здесь и сейчас необходима та техника, которую мы знаем, и которую можем воссоздать или починить. Мы ведь на данный момент даже не можем реанимировать то оружие и приборы, с которыми впервые вышли на поверхность этой планеты. У нас пока слабо развита микроэлектронная промышленность, отсутствуют технологии создания многих важных компонентов. Достаточно ёмкие и компактные аккумуляторы для лазерного и импульсного оружия, хранящегося в арсеналах, также пока не получается изготовить.

А ведь эти вещи сознательно делались по устаревшим на момент отлёта образцам, поскольку взаимодействие с ними посредством информационного поля, так, как мы привыкли на Земле, изначально не предполагалось. Кроме того, перед инженерами стояла задача обеспечить максимальную надёжность всех устройств, которые будут использоваться нами здесь. Ну и, надо сказать, они с честью справились с этой задачей…

Кто-то постучался. Помощник кока, – его сын, пятнадцатилетний паренёк по имени Темир, не дожидаясь ответа, ворвался в помещение и замер, придерживая дверь в открытом положении.

– О, салам, Алишер, – поприветствовал командир кока, вносящего в кают-компанию блюдо с пловом. – Халяль19

?

– Ты же знаешь, дорогой, на этой планете всё мясо халяль, – улыбается узбек избитой шутке, – Хуже, что остальные составляющие к настоящему плову не имеют никакого отношения.

– Мастерство твоё, Алишер, известно во всём флоте. И да будет в веках прославлено твоё умение подобрать к блюдам правильные ингредиенты. Присаживайтесь, друзья мои. У нас тут беседа интересная.

Повара и его помощника усадили на почётные места, налили им чаю; Воронцов, как самый младший в экипаже, начал раскладывать «плов» по тарелкам. Алишер только покачал головой. Кушать правильно, руками прямо из блюда, эти дикие русские не научились даже на другой планете.

– Шеф, – подал голос Кирилл, – Не обижайся, но по твоим словам выходит, что Земля – отвратительное место. Ты будто бы целых пятьдесят три года мучился там, и лишь попав сюда, осознал, что прожил первую свою жизнь зря.

Кок, неодобрительно цокнув языком, что-то бормочет по-узбекски.

– Злой язык у тебя, Киря, – ухмыляется командир. – Но за прямоту твою люблю тебя. Видишь ли, всё познаётся в сравнении. Давай для начала спросим у Алишера, как ему жилось на Земле, а затем я постараюсь объяснить несколько, на мой взгляд, простых вещей.

Все присутствующие с интересом уставились на кока, предвкушая познавательный рассказ. Но тот явно относился к большинству, не желающему жить прошлым.

– Не обессудь, Толя. Может, в другой раз. Пойдём мы, дел много. Тесто подошло, хлеб печь пора.

Алишер встал, слегка поклонился, быстро провёл ладонями по жидкой бородке и вышел за дверь. Темир вскочил и побежал вслед за отцом, на ходу допивая чай.

– Что-то нас не туда занесло, – огорчился капитан, – надо будет позже сходить на камбуз, извиниться. Ну, не беда, я знаю, чем задобрить нашего кока. Итак, раз привлечь чужой опыт не получилось, продолжим объяснение на собственном примере.

Анатолий Иванович, задумавшись, разгладил пальцами усы.

– Представьте себе, что все дирижабли нашего воздушного флота вдруг начали летать сами, грузовики в аэропортах тоже перестали нуждаться в водителях. Штабелёры, загружая и выгружая грузы катаются туда-сюда без участия операторов.

– Ерунда какая-то! – возмутился Яков. – Я знаю, конечно, что на Земле людям запрещено управлять транспортом. Но применительно к нашей технике я даже представлять себе такого не хочу.

– Вот. А на самом деле, разницы в данном случае никакой. Всё первое поколение колонистов жило до «отлёта» сюда в таких ужасающих (в кавычках) условиях. При этом нисколько не комплексуя по данному поводу. Если ты чего не пробовал, тебе того и не надо. Только здесь я оценил этот невероятный кайф – упругость штурвала в руках. Мощь машины, которая подчиняется твоей воле. Я ведь участвовал в создании всего этого. Мы строили первые самолёты, испытывали их. Разбивались… Кто-то насмерть…

Взгляд Анатолия Ивановича на мгновение затуманился; капитан торжественно перекрестился. Юра вдруг подумал: не связана ли хромота их начальника с тем периодом его жизни?

– Но это того стоило. Это оказалось таким делом, за которое не жалко всё отдать. У нас были любые чертежи – от самолёта Можайского до последних образцов беспилотных лайнеров, способных двигаться в трёх средах. Несмотря на такой задел, предоставленный нам предками, мы чувствовали себя пионерами авиации. Ведь многое приходилось менять. Искать замену недоступным нам сплавам и пластикам, пересчитывать прочностные характеристики узлов под условия другой планеты. Под другой состав и другую плотность атмосферы, под отличную от земной силу тяжести. Перекраивать, казалось бы, незыблемые формулы. Техническое творчество это, скажу я вам, увлекательная штука. Когда занимаешься интересным и нужным делом, уже не обращаешь внимания на то, успел ты пообедать, вовремя ли лёг спать…