К-9: Ученик. Учитель

Джей не стал ничего добавлять, и Хаук вновь принялся оглядываться по сторонам. Караван спустился с небольшого холма в огромную долину. Купол был теперь совсем близко, и высокая бронированная стена не позволяла рассмотреть город.

Территория вокруг Мидори зачищалась по двум периметрам: в двадцать и пятьдесят километров. Чем ближе караван подходил к городу, тем реже становились слышны выстрелы. Из всей возможной живности им попалась всего парочка мелких тварей. Первую из них пристрелил кто-то из «Стрелы», а вторая нырнула в нору, едва успела показать любопытную усатую морду с короткой шерсткой, подвижным носом и четверкой глаз. К тому времени, как караван прошел отметку в двадцать, степь вокруг казалась вымершей почти как пустыня. Даже трава здесь была как будто выжжена, и за ноги цеплялись лишь молодые ростки, пробившиеся сквозь давнишний пепел и пыль.

Разнотравье менялось и молодело. Жесткие агрессивные стебли и небольшие, но зубастые цветки, вокруг которых всегда кружила мошкара, как-то плавно остались за спиной. Теперь под ногами лежал огромный луг из молодой нежной зелени, ограниченный выжженной полосой.

— Будто специально прошлись огнеметом… — обернулся назад Хаук.

Но Джей не ответил. Кажется, не услышал, все еще находясь где-то далеко, в своей собственной пустоте, защищающей от внешнего мира.

— Так и есть, — негромко ответил вместо учителя Ро. — Двадцатикилометровая зона — искусственно созданное пространство, где господствует один вид. Что-то типа долины ложных, но для растений. А чтобы из степи лезло поменьше всякого, выжигают километровую полосу. Но, думаю, тебе учитель лучше расскажет, — Ро коротко кинул взгляд на Джея и вздохнул. — Потом. Ты извини, если что.

Хаук кивнул, коротко поблагодарил и предпочел дальше идти молча. Хотя и не понял, почему извинился Ро.

Так или иначе, город приближался, и к отряду возвращалась жизнь. Впервые со времени боя с призраком Хаук услышал смех. Негромкие голоса вокруг становились звонче и задорней. С людей спадал ужас прошлого, тяжесть нашивок, которые больше некому носить, горе потери. Хаук уже видел, «внешние» всегда продолжают жить. Вскоре в каком-то из местных кабачков проводят павших в бою и уйдут куда-то вперед. Встречать новый рассвет.

— Хаук, ты учти, тут на входе только механика, — негромко проговорил Джей, когда весь отряд прошел через действительно огромную арку. — Сейчас я сдам летучку, и мы с тобой пойдем через буферную зону к во-он тем дверям. Там будут проверять и обрабатывать уже нас.

— Нас?

— Мидори — зеленый город. Город, безопасность которого на высшем уровне, выше только у Столицы. Сюда не пропустят ничего лишнего. В смысле вообще ничего. Соответственно и проверки тут жестче, а делает их исключительно автоматика. Попытаешься сопротивляться или пройти так — тебя будут встречать уже местные законники в камере. В лучшем случае.

Хаук невольно нервно сглотнул и посмотрел на целый ряд одинаковых усиленных сталью дверей. Здесь вообще все вокруг было толстым, массивным, стальным и просто до скрипа стерильным. Даже запахи отдавали чем-то ничем. Таким ничем, из которого все выели неизвестной химией. Еще хуже становилось от того, что «буферная зона» здесь оказалась вовсе не защищенной постройкой при входе. Здесь, в Мидори, купол был двойным. И сейчас Хаук с Джеем практически оказались зажаты в узком пространстве между двумя неприступными стенами.

А Джей тем временем завел «летучку» на специальную ленту, отключил все ядра, зачем-то сунул правую руку под сканер, и голос Системы бесцветно сообщил, что «транспортное средство зарегистрировано под номером восемьсот сорок восемь ДР».

— Ну, пошли, — Джей кивнул на одну из дверей, над которой уже горел только что продиктованный номер. — А пока идем, слушай и запоминай. За этой дверью небольшое помещение, по сути коробка, из которой хрен выберешься. Как только войдем, все выходы будут заблокированы до зеленого сигнала. Не пугайся лязга засовов. Внутри лента для вещей и отдельная камера для человека. Сквозная. Заходишь с одной стороны, ждешь конца обработки, выходишь с другой. Одеваешься. Ждешь меня. Все просто. Во время обработки глаза и рот держи плотно закрытыми вплоть до команды. А то потом не отплюешься и жжет оно адски…

— Одеваюсь? — зацепился Хаук за единственное, что показалось странным. — То есть до этого я должен… раздеться?

— Да, догола. Совсем. Включая все пластыри и бинты, но на тебе ничего такого нет. Там специальная отдельная лента для одежды. Крепишь каждую вещь, как показано в инструкции, и запускаешь.

— А не перебор? — справляясь с изумлением, выдавил Хаук. Нет, Джея он не очень-то и стеснялся, особенно после всех развлечений с каньоном и перепадов при входе в город. Но раздеваться на патрульном посте казалось странным. Если не диким.

— Нисколько. Я же сказал, зеленые города — самое ценное, что осталось у человечества. Туда не пропустят пустынку, не пропустят возможных насекомых, не пропустят даже грязь с сапог или пыль с куртки. Поверь, в город ты войдешь, только когда будешь чистым на все сто.