К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №21 от 25.05.2010

Прокурор не огласил выводов следствия по телефонным связям подсудимого Миронова, но слушателям и без того стало очевидным, что не менее пятидесяти имен (потом я сбилась со счета), а также конспиративные клички типа «Матроскин» и «сестренка», «соседка» и «мама», составляют мощную разветвленную сеть, в которой наверняка скрываются, умышленно затеряны подсудимым имена преступных сообщников. Среди этих подозрительных лиц, всяких там «сестрёнок» и «мам», могут оказаться и люди, мягко говоря, недолюбливающие Чубайса, что уже само по себе, по мнению следователей, преступно и свидетельствует о наличии умысла на покушение. А эти странные СМС-сообщения, из которых ничего невозможно понять! Сразу видно, что человек, писавший их, что-то не договаривает, а если не договаривает, значит, замышляет недоброе. Ход мыслей следователей, по всей вероятности, был именно таков, иначе невозможно объяснить, как в уголовное дело о покушении на Чубайса, имевшее место быть в марте 2005 года, в качестве вещественных доказательств попали телефонные звонки и СМС-сообщения аж за 2001-й, 2002-й, 2003-й годы.

Мозговой костью вещественных доказательств, подтверждающих вину подсудимого Ивана Миронова в покушении на крёстного отца российского олигархата, явилась записная книжка Ивана. Скромная, черная, с английской надписью на обложке. Внутри среди телефонов и адресов следствие раскопало преступные мысли в стихах: «Квачкову – свободу, Чубайса – под воду», «Квачкову – мандат, Чубайса – под зад». Судя по всему, это были строки или, как их принято сегодня называть, «слоганы» из предвыборных листовок Владимира Квачкова в пору его выборной кампании, когда, сидя в «Матросской тишине», Владимир Васильевич одновременно баллотировался в Госдуму. Рифмы, конечно, так себе, но вот мысли… Прокуроры посчитали их неопровержимой уликой злого умысла Ивана Миронова. Правда, умысел этот случился намного позже покушения, но, рассудили следаки, присяжные тоже люди, глядишь, внимания на это досадное расхождение во времени не обратят.

Таковы ВСЕ вещественные доказательства причастности подсудимого Ивана Миронова к покушению на Чубайса, таковы ВСЕ без исключения вещественные доказательства того, что обвиняемый Иван Миронов, как значится в обвинительном заключении, приобретал и перевозил огнестрельное оружие, изготавливал и устанавливал взрывное устройство, потом подрывал кортеж Чубайса, потом стрелял из автоматического оружия, потом скрылся, и вот теперь предстал перед судом, чтобы получить по статьям «терроризм», «покушение на убийство», «хранение и перевозка огнестрельного оружия» наказание от пятнадцати лет до пожизненного.

Страшно на этом свете, господа!

Сын отвечает за отца

Ну вот и наступает наконец время, когда оседает мутная пена, взбитая следователями из ничем не подкреплённых, но громогласно звучащих формулировок обвинительного заключения, и крупицы правды, проблёскивающие в протоколах места происшествия, многочисленных экспертизах, показаниях свидетелей, потерпевших, экспертов, собираются в пусть далеко ещё не в полную, но истинную картину происшедшего 17 марта далёкого уже 2005 года на Митькинском шоссе, названного в следственных документах «покушением на видного общественного и государственного деятеля Чубайса А.Б.». По крайней мере, нам, внимательно отслеживающим судебный процесс журналистам, аналитикам этого дела, после последнего судебного заседания окончательно стало понятным странное появление аспиранта-историка Ивана Миронова в компании офицеров-спецназовцев, обвиняющихся в теракте против главного приватизатора и энергетика страны. Небольшой документ, уважительно именуемый следствием «экспертным заключением по вещественному доказательству – книге Бориса Миронова «Приговор убивающим Россию», оглашенный прокурором перед присяжными заседателями, высветил одно из самых темных мест пять лет длящегося дела.

Борис Миронов, чему мы нашли многочисленные подтверждения в Интернете, но ни словом не обмолвилось следствие, - это отец подсудимого Ивана Миронова, писатель и журналист, экс-министр печати в 1993-1994 годах, взбунтовавшийся против антирусской политики Ельцина, автор запрещенной книги «Иго иудейское» и ряда других популярных пока еще не запрещенных книг. Экспертизу на его труд, найденный в багажнике автомашины Владимира Квачкова и в квартире сына Квачкова Александра, писали солидные люди – кандидат исторических наук С.В. Соколовский и доктор исторических наук С.В. Чешко, сотрудники института антропологии и этнографии Российской Академии Наук. Ученые маститые, в частности, С.В. Чешко всю жизнь занимается историей жизни и вымирания индейцев Соединенных Штатов Америки («Книга о современных индейцах США и Канады», М., 1990 г.), и потому опыт политики США в отношении индейцев стал для С. В. Чешко научной базой при исследовании таких книг, как «Приговор убивающим Россию».