К черту моральные принципы

– Ну ведь террористы… Тьфу, блин! Стас, я в твоем присутствии резко тупею! – пожаловалась я.

– Не переживай, так бывает. Ты расслабилась, потому что доверяешь мне, вот и все.

– Точно. Но на работу все равно надо заехать. Сказать Жужельскому…

– Имей в виду – денег он тебе не заплатит, – предупредил Стас.

– Почему?

– У него принцип: не платить тем, кто меньше месяца проработал. Тем более ты вчера косячила.

– Ну и пошел он лесом. Поехали! Пора выяснить, из-за чего убили Лаптева.

* * *

Квартира у Стаса была простая, без наворотов, хотя и со следами ремонта. Развлекая меня беседой, он, как истинный джентльмен, помог снять пальто и даже выделил тапочки. Я склонилась, чтобы расстегнуть сапоги, и взгляд уперся во что-то странное и жуткое. Что-то, чего никак не могло здесь быть…

У входной двери в мусорном пакете стояли ботинки. Обычные мужские ботинки сорок пятого размера, подошва которых была испачкана в краске знакомого изумительно-бирюзового цвета.

Стас осекся и замолчал, проследив за моим взглядом.

– Ну вот. Так и знал, что нужно их поскорее выкинуть, – горестно пожаловался он и коротко, почти без замаха, ударил меня кулаком в висок.

Глава 14

Туман клочьями стелился по земле – мягкий, скрадывающий звуки. Все вокруг тонуло в этом белесом киселе, предметы теряли формы и очертания. Разглядеть что-либо уже на двадцать шагов невозможно…

Я стояла у стеклянной витрины магазина на автозаправке. Она казалась единственным реальным предметом в нереальном, призрачном окружающем мире. Хрупкая стеклянная преграда, разделившая прошлое и настоящее.

Уже знакомое немое кино. Саша ссорится с незнакомцем в сером плаще. Они сцепились, драка, выстрел. Убийца выпускает из рук пистолет, склоняется, чтобы обыскать Сашу, и я вижу его лицо. Короткий, суматошный обыск, Стас кладет что-то себе в карман, воровато оглядывается, резко вскакивает и в два прыжка добирается до подсобки…

Новое действующее лицо драмы. Как странно видеть себя со стороны. Словно смотришь глупый любительский фильм, в котором когда-то давно снималась…

Пистолет по-прежнему лежит рядом, в двух шагах от трупа, на опустевшей заправке. Но никто уже не увидит такую замечательную улику, беззаботно оставленную убийцей. Никто, потому что ревущее пламя поглощает призрачный туманный мир – заправку, улики, труп Саши и меня вместе с ними…

* * *

Возвращаться в реальный мир было неприятно. Невыносимо болела голова, у правого виска как будто пристроился дятел и мерно, монотонно долбил клювом. При попытке открыть глаза дятел замолотил с удвоенной скоростью, пришлось снова сомкнуть веки.

Ныли неестественно вывернутые за спину руки, неприятно тянуло кожу. В пересохшей гортани поселился противный, железистый привкус крови.

– Пить… – прохрипела я, пытаясь сглотнуть несуществующую слюну.

– А, очнулась, спящая красавица. – Голос Стаса был доброжелателен и весел. – Учти, попробуешь кричать – я заткну тебе рот. А потом сделаю больно. Очень больно.

– Не… – Я закашлялась, остановилась и снова попыталась сглотнуть. – Не буду… Дай пить… Пожалуйста!

– Потерпи немного, моя сладенькая. Сейчас закончу и принесу тебе воды.

Я снова попыталась приоткрыть глаза. На этот раз получилось, хотя яркий свет был мучителен. К дятлу у правого виска присоединился второй, у левого. Теперь они долбились попеременно.

Стас сидел за столом на другом конце комнаты и проделывал какие-то манипуляции с лаптевским ноутбуком.

Попытка покрутить головой отозвалась такой болью, что я не удержалась и всхлипнула.

– Я кому сказал сидеть тихо! – прикрикнул Стас.

Отвечать не было сил. Я прикрыла глаза и попыталась расслабиться. Сейчас главное – прийти в норму. Все остальное потом…

Не знаю, сколько времени прошло. Боль в висках поутихла. Безумно хотелось пить. В воображении возникали и исчезали образы рек, озер, кристально чистых родников, колодцев. И все сильнее болели вывернутые руки…

Большая кружка с водой, поднесенная Стасом прямо к носу, вывела меня из забытья. Я выхлебала ее целиком, залпом. Это была всего лишь водопроводная вода, но, кажется, ничего вкуснее в жизни не пила.

– Спасибо.

Дятлы в голове почти утихли, и я рискнула оглядеться. Обычная комната. Обжитая. На стене совковый ковер, красно-коричневый, с «восточным» орнаментом. Неубранная двуспальная кровать, письменный стол. Везде легкий холостяцкий бардак.

На столе тихонько жужжит и покряхтывает лаптевский ноутбук.

Я сидела на полу, упираясь спиной в какую-то решетку. К этой решетке были примотаны мои руки. Ноги тоже скручены, сведены вместе и замотаны скотчем. Ради интереса попробовала пошевелиться, как-то изменить позу. Ни малейших шансов – Стас упаковал меня добросовестно.

– Не дергайся! – Даже такие вялые трепыхания не остались незамеченными. – Будешь брыкаться – я тебя снова вырублю.

– Но мне неудобно. И руки болят.

– Придется потерпеть. Не переживай, это ненадолго, – гоготнул он. Потом все-таки смилостивился, подхватил меня под мышки, слегка приподнял, поправил руки. Теперь основной вес приходился на спину. Стало легче.