К теплым морям. Том первый

— Объясняй проще… И побыстрее…

— Не перебивай… Как известно, одним из самых выдающихся архитекторов, работавших на Церковь, был Луиджи Магна. Он приложил свою руку к постройке или реконструкции практически всех важных церковных объектов того периода. В своем деле Магна был, безусловно, гением. Но больше всего Клирики ценили его за то, что все чертежи и расчеты он делал в уме.

Предполагают, что это слегка ускорило его кончину — заказчики боялись, что на старости лет он передаст хранимые секреты ученикам или изложит на бумаге, так что скончался он неожиданно и скоропостижно. И все полагали что секреты построенных им сооружений ушли в могилу вместе с ним.

— Ты оказался умнее всех? Что-то нарыл?

— Совершенно верно. Я действительно нарыл кое-что. Дело в том, что Луиджи, как и все образованные люди того времени, баловался поэзией. И даже имел ограниченный успех. «Ограниченный» потому что, как официальный архитектор Церкви, мирские темы он не затрагивал, а духовные до него перепахали такие титаны, что на фоне их кто угодно потеряется. Так что его стихотворные труды тихо-мирно пылились в библиотеках и были известны двум с половиной литературоведам. Пока их не обнаружил ваш покорный слуга…

Старпом галантно поклонился, а Падди вяло ему похлопал.

— Что там в стихах?

— Масса всего. Я изучал творчество Магны вполне целенаправленно. Будучи тонким знатоком человеческой натуры, я, примерно, представлял, насколько столь именитый и обласканный сильными мира сего человек горд и тщеславен. И понимал, как и Церковь, что рано или поздно его «прорвёт». О тщеславие! Как говорил Безликий в поэме Пиккелта «Бездна»: «Тщеславие — любимейший из моих пороков».

— Твой тоже… Тщеславнее только павлины.

— У павлинов это служит для привлечения самок, — отмахнулся Старпом, — Я же делюсь с миром своим великолепием абсолютно бескорыстно.

— Проехали… Ты говорил про стихи?

— Я задался мыслью: почему гениальный, прославленный на весь Лионис архитектор, с таким упорством продолжал на протяжении долгих лет кропать посредственные стихи? Поняв, что прославится на данном поприще не получится, не логичнее было бы попробовать что-то еще, либо же полностью сосредоточится на основном виде деятельности? А потом меня осенило! Каким образом Луиджи мог хранить в уме такое количество информации? Даже с выдающейся памятью это невозможно без мнемонической системы!

— Какой? Говори, мать твою, понятнее…

— «Мнемонической». Мнемоника — это совокупность специальных приёмов и способов облегчающих запоминание нужной информации и увеличивающих объём памяти путём образования ассоциаций. Так вот стихи и были той системой! Он делал подробные планы, но не в графической, а в стихотворной форме!

— Ты её разгадал?!

— Да. Полностью! — открыв чемодан, Старпом достал ветхую книгу, — Полный набор чертежей данного монастыря, со всеми потайными ходами, которых тут — как мышиных нор в амбаре.

— Да иди ты! — Падди возбужденно подался вперед, — Где ближайший?

— Я закладку сделал… — полистав книгу, Старпом нашел нужное место, — «Колени преклонив пред знаком светоносным, в груди орла, что распластал крыла, перстами прикоснись и вздрогни удивленный…», а дальше всё херня, ля-ля, ля-ля, ля-ля… Так, посмотрим… Распластавший крыла орёл, в данном случае, это здание… Там левое крыло, там правое, головой является часовня, хвостом — лестница во двор. Грудь — это центральная часть, где мы и находимся… «Светоносный знак» — святой символ. Тут они в каждой комнате, но он вряд ли имел в виду что-то, что можно снять или повесить…

— Ты говорил, что у тебя полный план на руках?

— План полный. Перевод неполный. В оригинале значение имело всё, от стихотворного размера, до количества букв в словах. При переводе всё потерялось, само собой, но общий смысл сохранился и нам этого хватит. Погоди-ка…

Старпом подошел к камину и ощупал его со всех сторон.

— Как ты думаешь, это похоже на Столп Святого Сына? Он выступает из стены и топка с трубой образуют параллелепипед… А если разжечь огонь, то вот он и становится «светоносным» в самом прямом смысле слова…

— Нужен огонь?

— Не думаю… Если бы ход открывался каждый раз, когда топят камин, то какой в нём смысл? Нет — тут что-то другое… Как у нас по-древнеимперски будут «перста»?

— Ты знаешь… — саркастически окрысился Падди, — Вот только утром помнил…

— Думаю, что ради рифмы переводчик поменял слова… Или нет… — Старпом ощупал выступающий камень каминной полки, — Я знаю, для чего на каменных подоконниках делают снизу желобок. Чтобы дождевая вода срывалась, а не затекала под него. А вот зачем желобок на каминной полке? Может, чтобы удобнее захватить пальцами? Это было бы логично — случайно надавить на него могут, а вот пытаться выдернуть будет только дурак…

— Решил поиграть в дурака? — поинтересовался Падди, глядя, как Старпом тянет полку на себя, — Помочь?

— Не надо…

Дернув посильнее, Старпом слегка вытянул полку на себя и задняя часть топки с тихим щелчком сдвинулась. Взяв кочергу Падди толкнул её и заглянул в открывшийся проход.

— Первый раз вижу пользу от высшего образования. Полезли?