К терниям через звёзды

– Хочешь, я могу поговорить с мистером Фостером, чтобы он вернул тебя на должность? В конце концов, он хорошо отзывался о тебе.

– Нет-нет. Пусть этим делом всё же занимаются профессионалы. Этот корабль не место для выполнения моих прихотей. Я буду слабым звеном.

Шейнц вздрогнул от такого рассуждения с упоминанием этой единогосударственной метафоры. Вот уж чего он не ожидал от Марка.

– Но если что-то понадобится конкретно от меня… – Не договорив, парень подался прочь.

Шейнц смотрел ему вслед, окружённый бесчисленными голографическими проекциями, наполнившими капитанский мостик. Вокруг в ленивой суете сновали люди. Карл перебросил взгляд на раскинувшегося в одном из офицерских кресел капитана Фостера. Решительным шагом он последовал к нему.

– Отдыхаете? – подойдя, спросил Шейнц.

– Работаю, – холодно ответил Райан. – В поте лица… Не видите?

– Как ваше состояние?

– Моё состояние?

– В последнее время вы кажетесь подавленным, – сказал Шейнц.

Тот посмотрел на Шейнца как на безумца. Не каждый день к капитану Фостеру подходят, интересуясь его психологическим состоянием.

– А вы кажетесь глупым, – ответил Райан, провернувшись в кресле.

– Но Райан, оглядитесь! После того, как вы подняли «Колосс», здесь у каждого пылает уверенность в глазах. Все буквально на взводе и готовы броситься в бой!

– Так и есть. Все, включая меня… Или вы решили, что я не подхожу на роль капитана флагмана нашего флота?

– Нет, что вы.

– Вот и чудно.

Фостер отвернулся от Шейнца и начал играть с какой-то кнопкой, расположенной на панели перед ним. От каждого нажатия она меняла цвет: красный, оранжевый, зелёный. Шейнц не стал задумываться над тем, что эта кнопка приводит в действие. Он предпочёл думать, что она заканчивает разговор.

Учёный молча покинул капитана и направился в долгий путь до каюты. Впереди ещё шесть-семь длительных и скучных дней. Возможно, следовало бы насладиться ими, ибо дальше события вспыхнут алым пламенем, прокатываясь по трупам двух разумных цивилизаций. Эти дни – лишь драгоценное затишье спокойствия перед кровавой бурей.

***

На седьмые сутки пути капитан Фостер удосужился провести официальную встречу с адмиралом Шейнцом с целью обсуждению тактики и стратегии приближающегося боя.

Фостер стоял за голографическим проектором в зале заседаний, который и предназначался для задуманной презентации теоретического сражения с «иными».

Шейнц обошёл проектор по кругу и застыл напротив капитана Фостера. И хоть адмирал должен заниматься подобными вещами, Шейнц ничего не понимал в стратегии и тактике ведения космических битв. За свою долгую жизнь он даже ни разу не попадал в подобные переделки. Звание адмирала, которым прозвал его Фостер, было чисто символическим. Роль Шейнца, как адмирала, заключалась в поверхностном командовании: куда отправиться и с кем в бой вступить. Далее после указа все управленческие дела должен брать на себя капитан Фостер.

Райан запустил проектор, на котором вспыхнула уменьшенная копия флотилии во главе с «Колоссом». Все корабли были точной формы, но в виде полупрозрачной зелёной сетки. Эстетического впечатления это не испортило.

– Итак, – сказал капитан Фостер. – Как вы видите, в сумме у нас двести тридцать три корабля. Пять дредноутов, четырнадцать линкоров, двадцать девять фрегатов, пятьдесят пять бригов, сорок два корвета, восемьдесят семь шхун и один «Колосс». Нам предстоит бой всего лишь с одной эскадрой, состоящей из… – Райан вывел на проекцию изображение нескольких угловатых кораблей, которые с грозным видом зависли напротив бесчисленной пиратской флотилии. – Пятнадцати кораблей. Ну, это та эскадра, что меньше. Соотношение сил, как вы и сами должны понимать, не в нашу пользу. Но шансы есть. Республиканцы сбили четверых у планеты Корра Прайм. Арвианцы тоже наверняка не оставили ублюдков без ран. Так что… cможем и мы. Но есть одна проблема, которую я хотел бы с вами обсудить.

Шейнц оживился, встрепенувшись на месте.

– Какая же?

– Вооружение и защита, – ответил Фостер. – Мы ничего не знаем об их вооружении и защите.

– Республиканцы должны знать.

– Республиканцы должны… – словно в забвении проговорил Фостер. – А как же ваш… даже не знаю, как его назвать теперь. Пленник?

– Марк? – вздёрнул брови Шейнц.

– Он самый. Вы же сказали, что он первый, кто контактировал с чужими в Едином Государстве?

– Ну да, но…

– Он не принёс никакой информации? Или вы опять мне лжёте, мистер Шейнц?

Хоть внешне лицо Шейнца не переменилось, он давно не испытывал такого сильного испуга. Если Фостер узнает, что Шейнц в желании скрыть участие в сверхсекретном эксперименте опять ему соврал, текущая миссия предстанет под риском преждевременного завершения. И всё после того, как великий «Колосс» уже оказался в руках технократа. «Ещё одна правда точно похоронит миссию», – промелькнуло у Шейнца.

– Честно говоря, не принёс ничего нового. Марк сообщил только о том, что нам уже известно, ничего более. То, что я вытащил его из Единого Государства, было напрасной тратой средств.