К терниям через звёзды

– Государство пыталось создать идеальных членов общества посредством привязывания искусственных воспоминаний, – продолжил Шейнц. – Первый этап теста предполагал создание и сведение двух типов людей: охранник и заключённый. Как ты помнишь, у твоих тюремщиков тоже были загадочные шрамы на головах. Охранники были наделены исключительно патриотичными воспоминаниями. Они любили своё государство и ненавидели смутьян. Каждый в разной степени, в зависимости от качества привязанных воспоминаний через которые он проходил на протяжении тридцати лет. У заключённых были воспоминания нехорошей жизни. Они горели желанием сменить текущее устройство Единого Государства. Тоже – каждый в разной степени. Скажи, ты помнишь, как тебя доставляли на ОС-87?

Марк, не отрывая взгляда от скатерти, которая снова была у него в руках, покачал головой.

– После осуждения тебя посадили в криокамеру, так? А очнулся ты уже на ОС-87 с жуткой головной болью? – Шейнц перебирал пальцы рук. – Это была не криокамера. Тот аппарат был более продвинутой машиной жизнеобеспечения. В таком аппарате ты и рос все эти годы. Поэтому мы приняли решение в конце сессии ВР перед так называемой «доставкой на ОС-87» садить вас в идентичную машину. Чтоб не возникало вопросов, когда вы проснётесь и войдёте в реальный мир. Охранников доставляли в них на место будущей работы. Заключённых – на место отбывания наказания.

Марк надеялся получить ответы, которые рассеют туман, сгустившийся в его черепной коробке, но получил настоящий град из фактов. Он думал о том, что Технократия преследует какой-то личный интерес. Думал, что дело в политике. Думал даже о том, что он действительно что-то знает про чужих. Но такого представить себе он не мог. Вся его жизнь в этот момент рухнула. Перед глазами лишь маячили образы искусственных воспоминаний. Фоном для этих картинок стал монотонный голос повествования Карла Шейнца.

– Эксперимент, – повторил Шейнц. – ОС-87 – большой эксперимент, который должен был привести к тотальному изменению общества. Кроме этого, мы узнали много нового. Например то, что даже необъяснимую любовь можно вызвать искусственно. – Он указал в сторону бара, где должна была сидеть Констанция.

– Эксперимент… – нервно сказал Марк. – Вы… просто навязывали воспоминания… тридцать лет жизни…

– Марк…

– Где вы брали детей?

Шейнц опустил голову, сомкнув глаза, лишённые яркого огонька.

– Те, что шли по программе передачи, – выдавил он из себя. – Не все доходили до воспитцентров. Некоторых Государство отправило на ОС-87.

– Вы уёбок! – Марк ударил по столу и дёрнулся в его сторону, впившись скрюченными руками в полюбившуюся ему скатерть. Яростные глаза прожигали дыру в теле Шейнца. Одна из женщин, сидевших за соседним столиком, подскочила на месте, прикрыв рот ладонью. На Марка с Шейнцом полетели косые взгляды. Несколько охранников, рассредоточенных по «Водовороту» приковали внимание к столику под сценой.

– Марк, я… – Шейнц вздёрнул руки в оправдывающемся жесте.

– Что вы?! Хотели создать искусственную жизнь?! В искусственном обществе?!

Шейнц протянул руку Марку на плечо.

– Тише, пожалуйста, – сказал он умоляюще.

Марк громко дышал. Он сбросил руку с плеча и, замолчав, упёрся руками в стол. Агрессия немного отступила от тела, но острыми когтями впилась в разум.

– Я не знал, – продавил Шейнц сквозь горло. – Изначально эксперимент предполагал простое изучение. Он не нёс в себе каких-то конкретных целей. А потом…

Подошёл официант. Выставив блюдо на стол, он улыбнулся и пожелал приятного аппетита. Заметив нервное состояние Марка, он поспешил удалиться.

– Спасибо, – сказал ему вслед Шейнц, так, будто бы за этим столиком ничего необычного и не происходило.

Марк отодвинул блюдо в сторону, едва не опрокинув его на пол.