Кабальеро плаща и гитары том 3 и 4

Невысокий плотный человек был зол, ужасно зол! Он не был так зол в тот день, когда латинские ультрас напали и убили болельщиков «Энергии», хотя подводные камни и откуда ветер дует знал с самого начала. Он не был так зол в тот день, когда узнал, что Алекс, его старый друг, с которым вместе тянули срочку, после продолжительного отсутствия, во время которого его почти что похоронили, продался венерианским амигосам. Да что там говорить, так зол он не был даже в тот грёбанный день, когда на Марсе второй раз за два года произошёл переворот! Который его тогдашнее руководство проморгало несмотря на то, что все приготовления были на виду! Руководство искало соломинку, ползая вокруг бревна. И в итоге планета получила многолетнюю гражданскую войну с полным истощением всех сторон, закономерно став чужой колонией.

Только что он прослушал запись с Марса, от того самого продавшегося старого друга. Этот сукин сын хоть по сути и стал предателем своего народа, но всего лишь выбрал меньшее из трёх зол, отдав предпочтение стороне, менее всего заинтересованной в ликвидации и реколонизации их Родины. Ибо Марс в любом случае не остался бы независимым: русские, наученные горьким опытом измены, переформатировали бы политическое устройство республики, в имперском проекте он вымер бы физически, и лишь Венера исповедовала принцип «собака на сене», Марс не сдался ей ни с какой стороны. Угадал как будет лучше, Эфиоп долбанный! И вот сегодня старый друг снова уговаривал его не пороть горячку, не торопиться, и, боже упаси, ничего не делать без его любимой и обожаемой королевы Леи. Сукин сын!

Глава венерианского филиала УВР Марса до боли сжал побелевшие кулаки, до хруста в суставах, после чего вслух грязно выругался, что позволял себе делать очень редко.

…Трахнул бы Алекс эту суку, что ли? Её, вон, кто только не трахал — километровый список. Не ломается бабёнка. Правда постель с нею скорее фетиш, не даёт соискателям выгод, скорее наоборот, эта бабища сама начинает дёргать глупцов за ниточки. Но если б он её трахнул, можно было хотя бы понять причину такого слепого обожания! Здоровый сильный удовлетворённый мужик, имеющий гораздо больше, чем мог достичь в жизни в теории… Прячущийся за юбку какой-то местной королевы?..

— Яков Моисеевич, — раздался под потолком голосок Ниночки, его сексапильной секретарши. Крашенной куколки-блондиночки, но в отличие от остальных куколок, имеющей острые и очень быстро работающие мозги. Женщины, которой он более чем доверял. — Яков Моисеевич, группа вернулась. Багаж — один чемодан с ручкой и две сумки навалом.

Человек смог взять себя в руки и успокоиться. В кабинете хоть башкой о стену бейся, но перед подчинёнными должен стоять уверенный в себе и знающий что делает человек. Это аксиома. Нажал на кнопку селектора.

— Понял, спасибо. В багажный отсек их. Скоро подойду.

Отключился, откинул голову назад, на подголовник кресла. Надо успокоиться, надо!

— Дормидонтыч! — произнёс он вслух, активируя домового искина своего кабинета, — начать запись.

— К началу записи готов, Яков Моисеевич, — ответил бархатным баритоном местный компьютер. — Пять. Четыре. Три. Два. Один… Запись!

— Саша! — громко произнёс хозяин кабинета, зло зыркая глазами в то место на противоположной стене, где располагался записывающий узел. — Саша, слушай меня внимательно! Ты сто тридцать три раза прав — так делать нельзя, чревато. Да, политические осложнения. Да, эта драная чёрная кошка нам хоть и простит, но запомнит. Навсегда запомнит.

Вот только к хренам собачьим! — закричал он, почувствовав, как из груди идёт рык. — Иногда… Не всегда, никак нет, но иногда бывают такие случаи, когда надо засунуть всю эту политику дятлам в жопу и поступить ПРАВИЛЬНО, как поступают мужчины! — вскричал он. — И за это ничего не будет! До — будет. После — будет. А вот в этот конкретный момент — хрен, а не что-то будет! Потому, что мужчины поступают ПРАВИЛЬНО!

Мы должны показать силу. Мы должны показать, что не стоит о нас вытирать ноги так явно. Мы прощали это твоей кошке Лее, но ИМ прощать не будем от слова «никогда»! И только после этого с нами начнут считаться.

Нет, Саша, никаких «тихих» операций, — отрезал он, приняв решение. — Никаких похищений ответственных лиц. Даже с последующими показательными казнями. Мальчишка глуп, взбалмошен, по-юношески наивен, но он сто раз прав — наш космолёт к тому моменту просто улетит. Через месяц, два или год мы не докажем никого и ничему. Бояться нас должны здесь и сейчас, а не послезавтра из-за угла.

Только принцип талиона! — зло сверкнул он камере глазами. — Зуб за зуб! Глаз за глаз! Смерть за смерть! Они покрошили наших парней, как скот — и мы должны покрошить как скот их. Всех их, дабы было неповадно впредь!

Он встал, засунул руки в карманы, и, не останавливая запись, прошёлся по кабинету.