Кабальеро плаща и гитары том 3 и 4

Говорить ей, что рос хоть и с мамой, но без отца… А зачем? Она — офицер. Взрослая, чёрствая. Это я, романтичная натура… Пока ещё романтичная. Деток жалко. Ничего, это не надолго, совсем скоро остатки романтики выветрятся из меня, забуду как их звали. А потому совсем не стесняюсь выбитых мультиком слёз. Возможно это последние подобные слёзы в моей жизни.

— Сегодня я почитаю вам… — начал я, — Да-да, не расскажу, не покажу, а почитаю. Читать буду свою собственную книжку, которая досталась мне от мамы, а той — от её мамы. — Небольшая пауза, чтоб проняло. — А той — от родителей, переселенцев на Венеру с Земли, взявших эту книгу с собой.

Девочки закивали. Заценили. Раритет, мать его — это круто. Это то, что передаётся в семьях из поколение в поколение и стоит немалых денег. Особенно в нашу высокотехнологичную эру, когда любую книгу можно скачать в аудиоформате и тупо поставить ребёнку слушать. Или просто скачать и прочитать. И даже заказать в печати, и тебе сделают под заказ — красивую, цветную, с яркими картинками, как дети и любят. Но — не такую, какие передаются через поколения, внедряя в детях мысли о преемственности и наследственности, гордости за семью. Что мы здесь не просто так, на этом свете и на этом шарике.

— Почему я решил почитать, и почему именно эту? — начал пояснять я. — Ну, эту потому, что яркая. Буду показывать вам картинки — Кивок за спину, на уже активный вихрь визора во всю стену. — Запоминающаяся. А ещё у неё очень лёгкий текст. Вот на самом деле лёгкий, я некоторые стихи наизусть помню, хотя мне читала их мама много-много лет назад. А во-вторых, за простотой, которую преподносят детям, тут прячутся серьёзные вещи и серьёзные проблемы.

— Как обычно, — хмыкнула и улыбнулась одна из взрослой части аудитории, а аудитория у меня куда больше одной малышни и «зелени». Просто мелочь сидит в одном секторе, так повелось, а старшие — в другом.

— Как обычно, — не стал спорить я. — Дети должны задумываться о серьёзных вещах. Но вот как рассказать им о них, чтобы они поняли? Взрослые вещи детским умом?

Именно этим мы сегодня и займёмся. Я буду читать вам «простые» детские сказки, а вы — говорить мне о том, что за идеи и проблемы в них сокрыты. Напоминаю, говорить можно только с разрешения, кричать с места нельзя. Кто хочет сказать слово — поднимаем руку. Кого мои правила не устраивают — пошли нахрен из аудитории, справимся без вас!

Последние аргументы тут не зря, и я не напрасно говоря их сощурился и добавил в голос злости. Были прецеденты, когда из моих педагогических шоу некоторые делали восточный базар. Пришлось ужесточать правила и вводить драконовские меры контроля. Но ничего, теперь на моих сказках всегда порядок, и я пришёл к мысли, что это правильно.

Присутствующие закивали — с правилами все уже знакомы. Начинаем.

— Итак, Корней Чуковский. «Тараканище».

Пауза. Обвести всех финальным взором. Аудитория окончательно смолкла, и:

— Ехали медведи на велосипеде, — проткнул я пальцем иконку активации на свисающем вдоль левой щеки вихре визора. Стена сзади показала отсканированный час назад в «ученической» рисунок. Симпатичные смешные животные ехали друг за другом на различных разновидностях транспорта, включающих даже воздушный шарик с гелием. — …Зайчики в трамвайчике, жаба на метле…

— …Нет, я всё-таки настаиваю, что таракан — это захвативший власть авантюрист, — культурно отстаивала своё мнение одна из девочек Жанки, а некультурно я не позволяю отстаивать (кто пытается переорать других — на выход, написал выше). — Воробей — также авантюрист. То есть речь идёт о частой сменяемости власти и её общей неустойчивости при тотальной пассивности населения, то есть других зверей. Пассивности и страхе. Народ боится власти как таковой, потому не протестует, когда её захватывают случайные «тараканы».

— Клара? — передал я слово оппонентке, девочке Белоснежки, мы часто общаемся.

— Я согласна насчёт авантюрности проходимца, захватившего власть, — закивала гномик. — Но мне всё же кажется, что вопрос не в тотальном страхе перед властью, а только перед конкретным «тараканом». Тот, кто захватил власть страхом, будет сметён первой же волной против себя. Даже если это будет маленький и слабый условный «воробей». Когда слоны, бегемоты и крокодилы, на которых власть как бы должна опираться, этого диктатора тупо не защитят, так как сами боятся.

— То есть, «таракан», придя в к власти на страхе, должен был сколотить себе команду из других проходимцев, но с клыками и зубами, которые были бы в этой власти заинтересованы, и им всем вместе было бы плевать на условных «воробьёв» и перемены? — навёл подтекст на вопрос я.

— Получается, да, — вздохнула Клара, пытаясь не потерять собственную мысль.