Кабальеро плаща и гитары том 3 и 4

Слушаю ваше решение.

* * *

— О, знакомые лица! — усмехнулся я, вылезая из машины. Вся группа Терезы последовала за мной. Группа Марты осталась на улице — встречать остальных.

Стоящий у входа в гаражный кооператив крепыш в рабоче-крестьянской майке, демонстрирующей предплечья и плечи, на которых красовались просто обалденные разноцветные татуировки, смутился. Бритая его черепушка, тоже вся в наколках, блеснула отражённым лучом света от ближайшего потолочного осветителя.

— У меня хорошая память, — пояснил я. — Я тебя помню. Ты один из тех, кто вытаскивал для дачи присяги эту негритянскую задницу. Как там тебя звать-величать?

Качок помялся, но выдавил:

— Прыщ. — Подумал, и добавил. — Чико, ты это… Я понимаю, ты реально безбашенный, и тёлки твои… Крутые… — Опасливый взгляд на девочек, разошедшихся по помещению в качестве оцепления. — Но всё же надо проявлять уважение к партнёру. Особенно перед его подчинёнными. Так… Правильно, — сформулировал он мысль, пустив рябь морщин по лицу.

С одной стороны он меня «учил жить», ставил на место. И трое его парней чуть в отдалении принялись лихорадочно рассматривать землю, переминаясь с ноги на ногу, думая, как намекнуть суровому мне, что они не с ним. Но с другой Прыщ (во, блин, погоняло) сказал очень мудрую истину. Вендетта закончена. Шаман условно мой, ибо я принимал его присягу Виктору Кампосу, и сам же Капмосу его персону рекомендовал. Всё, алис, пора переводить жизнь на мирные рабочие рельсы. А я гадости говорю про ставшего в своём районе уважаемым человеком партнёра. Правильно, некрасиво это. А ещё Прыщ смелый, раз не побоялся мне такое сказать в лицо, учитывая мою здесь репутацию.

— Ты прав, Прыщ. — Я сделал пару шагов, и, подойдя к нему, панибратски похлопал по татуированному плечу. — Некрасиво это. Услышал. Просто Шаман в своё время попил мне кровушки, это личное.

И Прыщ, и трое его парней, охранявших гаражи, выдохнули с облегчением.

— Ведите, — скомандовал я и первым направился в сторону лифтов в местные подземелья.

Я уже был здесь, один единственный раз. Когда мы пригнали фургоны и минировали их, прямо по месту. Гаражный кооператив, разумеется, как и все вспомогательные постройки на Венере, был расположен глубоко под землёй. Кооператив он был потому, что его размеры поражали воображение (Боливарес — рабочая окраина и народу тут живёт прилично), а проекты такого масштаба и стоят недёшево. Деньги на них собирают вскладчину, и машиноместа после окончания строительства раздают согласно вложенной сумме. Но, как все мы понимаем, если у объекта нет чёткого единого хозяина, значит на нём начинает «рулить» местный криминалитет, используя его как место для решения каких-либо своих не совсем законных задач. Например, больше чем уверен, что во многих машинопещерах тут хранятся угнанные тачки востребованного класса, а в некоторых складируется или переваливается контрафакт. Или что-то совсем запрещённое вроде наркотиков и оружия. И потому именно сюда местные бандюки по моей убедительной просьбе куда-нибудь их деть поставили фургоны с марсианским оружием, организовав вокруг круглосуточную охрану. Причём я видел по бледному лицу Шамана, охранять их от разного ворья и промысловиков лёгкой наживы будут как зеницу ока — никто не хочет, чтобы бабахнуло у тебя в гаражных подземельях, напичканным незаконной продукцией. А что бабахнет, я сумел убедить, демонстрируя бомбы, как девочки их закладывают, и как я сам запускаю коды активации. Тут кто угодно побледнеет, даже антильский негр.

Охрана комплекса со стороны банды тут была до этого и будет после, дополнительные расходы эскадрон вряд ли понёс. Но вот ответственности на Прыща, его ребят и их сменщиков навесили изрядно. И они сейчас искренне мне благодарны, что увожу свой опасный груз, и они вздохнут с облегчением.

— Вот, — указал татуированный качок на четыре подряд открытых воротины машиномест. — Ворота открыли, но сами машины не трогаем. Это — сами.

Что логично. Нефиг бандюкам лезть к бомбам со свиным рылом.

— Правильно сделали, — похвалил я и подошёл к первому зеву, рассматривая люк задней выгрузки первого фургона. — А скажи, Прыщ, только честно. Обезвредить пытались?

— Да ты что! Мы что, больные? — слишком наигранно воскликнул качок. Я про себя усмехнулся. Ну да, ну да.

— Что, не смогли, значит, обезвредить, — констатировал я. — Или решили не рисковать?

Прыщ снова скривился. Судя по морщине, перекосившей его лицо, он напряжённо думал. И вновь придумал правильно, решив не ломать передо мной комедию.

— Тот спец, что смотрел, гарантии дать не смог. Сказал, приводной механизм неглупые люди ставили, не дилетанты. Сказал, лично он браться за разминирование не будет. Не то, что прям совсем не взломает и не обезвредит, но гарантии дать не может а потому браться не хочет.

…Но мы и не планировали вскрывать фургоны, — оговорился он. — Мы только хотели, чтобы кто-то знающий оценил перспективы, стоит это делать или нет. И Шаман сказал, беречь транспорты, чтобы муха мимо не пролетела.