Кабальеро плаща и гитары том 3 и 4

Сдал своих с потрахами. С другой стороны, я знал, на что шёл, доверяя фургоны уличному эскадрону. Знал контингент. Какие претензии?

— И что, более квалифицированного специалиста ниггер даже искать не стал? — криво усмехнулся я.

— А зачем? — Прыщ пожал плечами. — Вот ты бы стал? Стоят себе фургоны, кушать не просят. Зачем лишний геморрой? Ну даже если взломали бы, куда оружие девать, как толкать? Вот если б там чистое золото было, тогда да, а так не стоит оно того. А теперь ты приехал, всё заберёшь, и дело с концом. Главное было сделать так, чтобы падаль какая не решила «взять» объект и не бомбанулась тут вместе с нами. Вот этого мы реально боялись. — Качок поёжился, и я понял, он не лукавит. Боялись они машин с оружием, ой как боялись. Я спаситель, их личный, что убираю фургоны. И «слил» он мне про сапёра из благодарности. И с намёком, чтоб я такие игрушки больше не привозил, «а то в другой раз Шаман передумает, тебе это надо?»

— Ну, ни одна падаль не проскочила, фургоны целые, что ещё желать? — усмехнулся я. И по лицу «коллеги» понял, что кое-какая «падла» всё же, видимо, на огонёк залетала. Просто они сумели вовремя перехватить. Хотя наверняка в тот день все, кто был в гаражах, изрядно поседели.

— Все отошли на двести метров! — раздался голос моей главной младшенькой. — Девочки, вас тоже касается! Хуан?

— Да точно я, говорю же! — отмахнулся я. — Коды знаю только я один и больше никто. — Я не лукавил, я сгенерировал четыре кода в момент активации и нигде их не записал. Специально, на всякий случай. Если хоть в одной из сорока четырёх цифр ошибусь, мне хана будет сразу, а девчонок просто завалит многотонным слоем полимербетона. Спасутся только те, кто остался наверху; абсолютно все люди в подземельях кооператива под угрозой. Так что лучше идти сразу мне, больше шансов, что выживем.

— Эй, бритый, тебе особое приглашение? — зло уставилась младшенькая на качка рядом со мной.

— Нет-нет! Конечно нет! — замахал руками тот и побрёл, стараясь держать маску и не спешить. Лысина его блестела от холодного пота.

Когда девчонки выгнали всех за пределы ближней зоны я вошёл в первый гараж, лёг на пол и подтянулся внутрь. Разглядывая трансмиссию. Блок активации здесь, под днищем. Открыл крышку предохранителя прибора. После чего трижды в уме прогнал все одиннадцать цифр первого кода… И, мысленно перекрестившись, начал медленно, по одной, вводить.

Когда ввёл последнюю цифру, сердце ёкнуло. «А вдруг ты забыл, Ваня!» — истерил внутренний голос. Но ответить ему я не мог. Если перепутал хоть одну, я умру очень быстро. Сильно-сильно быстро. Напрасный риск? Особенно в свете последних событий и предложения Изабелле? Конечно! Но мы должны отвечать за свои поступки, и раз я ставил этот код, мне и «взрываться».

Повезло, загорелась зелёная лампочка дезактивации. Господи, какое это облегчение, осознавать, что ты жив! Жив, жив!!!

Но надо двигаться дальше. И я выполз из-под машины, отряхнулся и побрёл во второй гараж ко второму фургону.

Снова та же процедура. Снова ёкающее сердце… И — зелёная лампочка. Затем третья машина. И четвёртая. На последней я медлил больше всего — было ощущение, что перепутал две цифры. Пришлось «погружаться» в себя, и, используя технику работы с сознанием и памятью «двадцать шестых», переживать моменты кодирования заново.

Нет, всё верно, не напутал. Жив. Но сердце снова ёкнуло… И снова зелёная лампочка. Алилуйя! Вы не представляете, какое облегчение может вызвать простой размеренный свет диода!

— Тереза, — активировал я взводную связь, — давай девчонок, пусть спускаются.

Девчонок было четыре группы. Все — добровольцы. Все — участвовали в вендетте осенью. Все — сборная солянка всех возрастов и взводов. Но главной у них отметилась Камилла, которую Даниела сегодня по моей просьбе отпустила. Ну как моей, она сама отпрашивалась, просто со ссылкой на меня.

— …А потому берёте по одному стволу, чисто для себя, и боезапас к нему, и больше ничего не трогаете, — заканчивал я инструктаж. — И, для страховки, по одному деструктору на отделение и по пять к ним зарядов. Всё это вернём, когда доедем до места, но пока держим в машине — мало ли.

— Думаешь, кто-то рискнёт на нас напасть? — А это Васильева, она сегодня тоже с нами, хоть и не участвовала в вендетте, в финальной её части. — Зная, что мы — ангелы?

— Свет, да, думаю, — кивнул я. — Это — Боливарес. Преступный анклав. Мы не знаем кому могли местные секьюрити «слить» данные о фургонах, но опыт подсказывает, они точно кому-то сливали. И не одному «кому-то». Они однозначно могли сообщить, что вывозим мы их сегодня, и этот «кто-то» решит нас встретить. Конкурирующая банда, желающая поживиться халявными скорострелами? Антитеррор? Кланы, жаждущие подгадить марсианам или Веласкесам? Феррейра, решивший отомстить за ЭМИ-бомбу в своём доме? Это может быть кто угодно, и мы должны быть ко всему готовы.