Кабальеро плаща и гитары том 3 и 4

А вот и я. С Ханом, на две гитары. Словно эскадрон срывается в галоп. Энергия попёрла из меня, и стало действительно безразлично всё, что было и что будет. В зеркале сзади на экране началось сопровождение — тщательно подобранные и подогнанные под ритм кадры прошлого. Летящие на фоне чёрно-белого неба чёрно-белые самолёты прошлого, вытворяющие кульбиты, стреляющие и вспыхивающие в нужных местах огнём и чадящие чёрным дымом. Настоящие кадры настоящей хроники — многое из них было найдено Дайсоном аж в материковой России, на Земле. Копал Серёга и здесь, на Венере, вышел на контакт с несколькими видными историками, делал межпланетные запросы… Анализировал, анализировал, анализировал… В общем, вкалывал за троих, ломая голову, где что откуда достать (не только к этой песне, ко многим). Я же ни строчной не описал его каторжный труд. Может хоть тут исправлюсь: Серёга — молодец, ещё один член нашей группы, которого нет и никогда не будет на сцене! Вступление закончили, пошёл вокал:

Не дотянем мы до полночиНас накрыл зенитный шквал.Смысла нет взывать о помощиЖжет руки штурвал!Режет небо луч прожектора

Рядом — «черные кресты».Обгораем в этом пекле мы,А штурман просит высоты…

Кадры были не только чёрно-белые, цветных тоже хватало. Но все — древние, с налётом патины. Без 3-D и 4-D ретуширования, «как есть». Зато и гарантия, что не искусственная анимашка, а констатация — это реально было.

Тысяча сто, тысяча сто, тысяча стоСмерть в лицо нам дышит…

— пел я, чувствуя поднимающуюся волну удовлетворения. Песня пошла, и это здОрово.

…А хорошо я придумал с зеркалом. Я ведь эти кадры видел только краем глаза. Некогда особо было вникать. Теперь вижу, что оно стоило того — отрыв Серёги от основной работы. Для брутальных милитаристов лучшего варианта сопроводиловки просто не существует.

Наш стрелок был сущим дьяволомОн не думал умирать.«Черный крест» заходит справа нам,Но некому стрелять! То ли пламя, то ли ненависть

Ослепляет тех, кто живНам в такой конец не верилось,А штурман твердит как мотив…

Карен пришёл в себя и вошёл в колею. Знаете, по тексту может показаться, что я тут рулевой в группе, всё держится на мне, но это совсем не так. Даже что касается вокала это не так. Мне дали основную партию, но фишка в том, что один я просто не вытяну материал. Я в принципе не вытягиваю его, любой группы, что мы исполняем, любого поджанра. Это касается и концертов в Гаване, и проведённых корпоративов любителей рок-н-ролла, и клубов, и здесь и сейчас. Меня всегда вытягивает Карен у которого фальцет прекрасно поставлен. Он хорошо тянет высокие, я — всё что ниже, и на наше с ним срабатывание мы потратили столько часов ломания копий в Школе, что даже Фрейя при своей занятости приходила посмотреть на это действо и послушать баталии. Так что я пел не один, и это, как мне кажется, совсем не минус исполнения.

А тем временем пошёл соляк. Самый простой, не замороченный. Парни уже дважды прошлись мимо меня сзади, меняясь местами, и теперь я подскочил к Хану и жахнул с ним с колена. По очереди, я — он, я — он. Вау, кажется меня самого начало плющить! С первой песни! Даже в Гаване потребовалось полчаса. Да, хороший будет концерт!

На земле — стальное крошево

Здесь вершится правый суд. Чтобы все оставить прошломуНам хватит двух минут. Мы летим к земле как молнияПоминая всех святых. Жаль, что в будущем безмолвииНет этой высоты…[17]

Закончили. Стоп. Ждём вердикта зала.

Вердикт не заставил себя долго ждать — это была ВОЛНА. Ибо такое можно описать только большими буквами. Драйв пошёл от нас в зал, развернулся и вернулся, в шестидесятивосьмитысячном размере. Ах да, ещё две тысячи — народная дружина, так что семьдесят без дураков, плюс всякие контрамарочники (там Сильвия рулила, даже не знаю сколько их и кто они). Я думал, меня смоет, словно от накрывающего цунами. Но нет, не смыло — продолжил стоять на месте. Но ощущения похожие. Рампа чуть подсветила нас с боков, убрав прямой свет в глаза, и я увидел ЭТО. М-да, из-за кулисы выглядело не так страшно. Дальние трибуны только проглядывались, но теперь все силуэты конструкций тонули в людском море. И это тридцатки до ста тысяч не добрали! Как же люди перед полумиллионами выступают?