Кабинет доктора Ленга

А. К. Л. Пендергаст остановился на полдороге по Кэтрин-стрит в Нижнем Манхэттене и пробежался взглядом по череде грязных винных лавок, ночлежек и устричных погребков. Мерцающие фонари слабо освещали зимнюю ночь. Воздух пропитался запахами гнилой рыбы, мочи и вареной баранины. Стоял непрерывный шум: цокот копыт, обрывки музыки из соседних таверн, рев пьяных моряков, шатавшихся по улице с песнями. С набережной, за два квартала от этого места, донесся звон корабельного колокола и протяжный свисток парохода.

Наконец Пендергаст переключил внимание на дальний конец квартала, точнее, на кирпичное трехэтажное здание в неоготическом стиле, исполосованное сажей. У входа стояла небольшая очередь, вдоль нее прохаживался зазывала, выкрикивая: «Заходите посмотреть на сохранившееся тело древней русалки из Мандалая!» Иногда он менял приглашение: «Заходите посмотреть на кости графини де Бриссак[149], казненной на гильотине, и потрогать лезвие, которое оборвало ее жизнь!»

Взгляд Пендергаста переместился на деревянную вывеску с золотыми буквами:

КАБИНЕТ ПРИРОДНЫХ ДИКОВИН И ИНЫХ РЕДКОСТЕЙ ДЖ. К. ШОТТАМА

Осмотрев ее, Пендергаст двинулся дальше и занял место в очереди. Заплатив два цента толстяку в засаленном цилиндре, он вошел в здание. В большом вестибюле с одной стороны высился череп мамонта, с другой – плохо набитое чучело бурого медведя-кадьяка. В середине помещения громоздились всевозможные экспонаты, включая окаменевший ствол дерева, бедренную кость динозавра и аммонит гигантских размеров, пристроившийся рядом с тотемным столбом и метеоритом.

Большинство любопытствующих устремились через вестибюль к «Циклораме динозавров», где должны были, как обещали устроители, оказаться внутри кругового изображения «дикой эпохи ужасных ящеров». Пендергаст отметил, что среди посетителей Кабинета Шоттама были молодые денди в котелках, чернорабочие и портовые грузчики. Слева и справа располагались двери, которые вели к другим экспонатам.

Разумеется, Пендергаст никогда не был внутри этого здания – оно сгорело за десятки лет до его рождения, – однако в мыслях он тщательно восстановил картину. На мгновение он остановился, чтобы сравнить реальный Кабинет с воображаемым, обнаружил отличия и сделал мысленную пометку о необходимости обдумать и исправить их.

Затем Пендергаст пересек зал, скользнул в дверь с табличкой «Галерея сверхъестественных чудовищ» и попал в тускло освещенный коридор. Это была старейшая, редко посещаемая часть Кабинета Шоттама, где хранились экспонаты, отжившие свой век. Пендергаст прошел мимо стола с запечатанной банкой; внутри нее в желтой жидкости плавал младенец. Из его лба торчали две руки. Дальше стояло чучело собаки с пришитой к нему кошачьей головой. Экспонаты были пыльными и запущенными, в воздухе витал слабый запах гниения.

Быстро шагая по темному проходу, Пендергаст миновал другие, еще более причудливые экспонаты в нишах разной величины: гигантскую крысу с Суматры, мнимую печень шерстистого мамонта, найденного замороженным в Сибири, уродливый череп с табличкой «Человек-носорог из Цинциннати». Еще несколько поворотов – и он нашел то, что искал. В глухой нише, где мог бы уместиться только один человек, стоял стеклянный шкаф с высушенной человеческой головой. Язык все еще высовывался изо рта. Надпись гласила:

Голова печально известного убийцы и грабителя Однорукого Уилсона. Приговорен к смертной казни через повешение. Территория Дакота

[150], 4 июля 1868 года.

По соседству был выставлен другой экспонат с табличкой:

Аркан, на котором он был повешен.

А возле него – еще один:

Культя и крюк Однорукого Уилсона, доставленные за вознаграждение в тысячу долларов.

В глубине ниши висел тяжелый занавес. Пендергаст отдернул его и увидел стенку из некрашеных досок. Внимательно осмотрев их, он надавил на сучок, а затем на всю перегородку. Та открылась внутрь, за ней оказался маленький, но глубокий шкаф с дверцей, запертой на висячий замок. Задвинув за собой доски, Пендергаст достал отмычки, повозился пару секунд с простеньким замком и отшвырнул его в сторону. Затем потянул дверь на себя и увидел спускавшуюся в темноту лестницу, от которой несло пылью, плесенью и химикатами.

Пендергаст постоял на месте. По старым чертежам здания и собственной мысленной реконструкции он уже определил, где должен находиться тайный вход. Если его рассуждения по-прежнему остаются безошибочными, Ленг держит Мэри Грин внизу – не в своем особняке на Риверсайд-драйв, а в лабиринте подземных тоннелей.