Кадеты и юнкера в Белой борьбе и на чужбине

Подходила осень 1919 года. Оставаться в тех условиях, какие были в Туапсе, было совершенно невозможным. Для предотвращения могущей быть катастрофы полковник Бернацкий совместно с полковником Орлицким[66] отправились в морской штаб в Севастополь для ведения переговоров о переводе корпуса из Туапсе. Морской штаб отнесся сочувственно к нужде кадет и предложил перевезти корпус в Севастополь, где предоставлял для размещения кадет морские казармы на Корабельной стороне. Во время этих переговоров полковники Бернацкий и Орлицкий под очень большим секретом узнали о готовящемся для взятия Одессы десанте Крымского конного полка[67] на побережье Одессы. При содействии морского штаба в Севастополе, полковникам Бернацкому и Орлицкому было дано разрешение направиться в Одессу, совместно с десантной группой, для выяснения положения со зданиями корпуса в Одессе и возможности перевода корпуса непосредственно в Одессу. В начале августа 1919 года Одесса была занята десантными частями Крымского конного полка Добровольческой армии. Полковники Бернацкий и Орлицкий прибыли в здания корпуса, где при большевиках помещалась трудовая школа. Озаботившись приведением в порядок зданий, полковники Бернацкий и Орлицкий возвратились в Туапсе и через некоторое время, в начале октября 1919 года, корпус был перевезен из Туапсе в Одессу, где в последний раз разместился в родном гнезде.

Расположившись в зданиях корпуса, кадеты приступили к нормальным занятиям, но успешность их была много ниже обычной. Причинами этого являлись очень ощутимая нехватка учебных пособий и большой некомплект преподавательского состава. К этому времени в Одессе сосредоточились остатки не только Одесского, но почти всех российских кадетских корпусов, кадеты которых, приказом командования Добровольческой армии, были откомандированы от строевых частей, в которых служили, в Одесский корпус для продолжения образования. До наступления холодов жизнь кадет можно было считать сносной, но, когда ударили морозы, сразу же сказались недостатки обмундирования, топлива и продовольствия. Доходившие до Одессы слухи о перемене положения на фронтах в пользу большевиков тоже не способствовали нормальному ходу жизни.

В конце декабря 1919 года в Одессу был эвакуирован Киевский кадетский корпус, вместе со своим учебно-воспитательским персоналом, который был размещен в здании Одесского кадетского корпуса, но как автономный, и влитым в состав Одесского корпуса не был.

После эвакуации Киева положение еще больше обострилось, и стали усиленно говорить о предстоящей эвакуации Одессы. Корпус все время поддерживал связь с ближайшим соседом – Сергиевским артиллерийским училищем, вместе с которым на 25 января корпусу была назначена погрузка на пароходы для эвакуации.

И вот, 24 января ночью было получено сообщение, что сергиевцы выступают для погрузки на суда ночью, не дожидаясь назначенного для погрузки часа, и предлагают корпусу присоединиться к ним и под прикрытием юнкеров тоже двинуться в порт.

Но по совершенно непонятному упорству директора корпуса полковника Бернацкого корпус остался на месте и на следующий день, 25 января 1920 года, ступил на свою «Голгофу».

«Голгофа»

К утру 25 января 1920 года назначенные штабом Одесского района для перевозки в порт корпусного имущества подводы в корпус не прибыли. Ввиду начавшегося в городе хаоса, рассчитывать на их прибытие не представлялось возможным, и для принудительного сбора подвод в город была направлена полурота 2-й роты.

По ее возвращении, с недостаточным числом подвод, часть корпусного имущества была погружена, и в порт двинулась колонна, под командой полковника Самоцвета, в составе двух полурот Одесского корпуса, всего Киевского корпуса со своим персоналом и обоза с имуществом. Полурота 1-й роты Одесского корпуса должна была прикрывать колонну, полурота 2-й роты Одесского корпуса для погрузки и выгрузки. Недостаточное количество подвод, а также значительная задержка во времени их прибытия и явились причиной того, что корпус был разбит на две части, одна из которых осталась в стенах корпуса в ожидании вторичного прибытия подвод для погрузки остального имущества и выступления оставшихся кадет в порт.

При выходе колонны под командой полковника Самоцвета из корпуса она должна была пробиваться через сплошной поток отступавших из Одессы, в направлении Большого Фонтана, разрозненных частей и обозов.

Преодолев эту «пробку», колонна Одесского и Киевского корпусов благополучно миновала город и добралась до порта. Когда кадеты и обоз были уже в порту, последний подвергся пулеметному обстрелу со стороны Николаевского бульвара. При этом обстреле был убит один кадет. О возвращении подвод в корпус для перевозки остального имущества и оставшихся там кадет нельзя было и думать.

Охрана порта лежала на команде английского крейсера «Церес». Предназначенный для эвакуации корпуса пароход «Св. Николай» был покинут командой и стоял без паров, так что о погрузке на него не могло быть и речи.