Кадеты и юнкера в Белой борьбе и на чужбине

В мае 1941 года вновь открылась в Белграде Русско-Сербская гимназия и кадеты XXI выпуска, находившиеся в отпуску, были вызваны в Учебный отдел Полномочного представительства по делам русской эмиграции, где им предложили ходить на занятия в гимназию, а затем держать там матуру. Но через два дня кадетам удалось получить разрешение на переезд для этой цели в Белую Церковь. Добираться туда было очень трудно, так как мост через Дунай у Панчева и железнодорожные мосты между Вршцем и Белой Церковью были взорваны. Приходилось ехать пароходом до Панчева, затем поездом до Вршца, а оттуда пешком (30 километров) до Белой Церкви. Съезд выпускных кадет начался к 25 мая, и сразу же в спешном порядке стали готовиться к экзаменам. По вечерам собирались в садике 2-й роты и пели песни, развлекая больных кадет.

В один из этих дней корпус посетила очередная группа немецких офицеров. В музее корпуса они обратили внимание на несколько хранившихся немецких знамен и передали через переводчика, что немецкое командование будет очень благодарно, если эти трофейные знамена будут возвращены немецким войскам. Корпус был вынужден согласиться, и через неделю появился взвод немецких солдат в парадной форме: знаменщики вошли в музей, где им были переданы эти ополченские знамена, с которыми взвод под музыку вернулся в город.

20 июня начались письменные экзамены на аттестат зрелости, а 22-го устные. В этот день, около 10 часов утра, по радио было получено известие о начале войны между Германией и Советским Союзом, известие, породившее надежды на скорое освобождение России от безбожной большевистской власти, хотя все понимали, что эта война принесет много несчастий русскому народу.

Ввиду отсутствия в корпусе запасов продовольствия, по окончании экзаменов кадеты не задерживались в корпусе ни одного лишнего часа, и, как только группа в 7 человек сдавала устные экзамены, им сразу же давали аттестаты и отправляли домой. Это омрачило последние дни пребывания в корпусе и помешало прощанию с воспитателями и преподавателями. Покидая корпус и прощаясь друг с другом, кадеты сознавали, что грядущие события приведут к полной потере взаимной связи и что все будут втянуты в войну, предвидеть последствия которой будет невозможно.

Возвращаться домой приходилось на телегах до Паланки на Дунае, а оттуда пароходом по Дунаю до Белграда. Так последние кадеты XXI выпуска расстались навсегда с корпусом. В течение долгих месяцев до конца 1941 года положение корпуса было более чем неопределенным: большинство кадет разъехалось на лето, разрешения немецких властей на открытие корпуса осенью не было, средств и продовольствия также не было. Целое лето прошло в хлопотах для получения разрешения оккупационных властей на продолжение существования корпуса и на поиски материальных средств. Осенью того же года генерал Попов провел около месяца в Белграде, пытаясь получить это разрешение и денежные суммы, и только в конце сентября вернулся в корпус, привезя с собой деньги для уплаты жалованья персоналу. Ввиду тревожного положения, его сопровождал кадет Мих. Михеев, с которым они на пароме переехали Дунай и добрались на телеге до Панчева, а оттуда на поезде до Белой Церкви.

Только лишь к середине февраля 1942 года из Учебного отдела Полномочного представительства по делам русской эмиграции, находившегося в Белграде, пришло извещение, что занятия в корпусе начнутся 15 февраля. Число кадет, которым удалось вернуться к этому времени в корпус, сильно сократилось, так как территория прежней Югославии была разделена на зоны, оккупированные Германией и союзными с ней государствами – Болгарией, Италией и Венгрией;

граница между Сербией и «независимым государством Хорватия» была закрыта, а для Баната был введен специальный режим, ввиду большого количества проживавших там немецких колонистов. Связь между Банатом и Сербией была ограниченной и затруднительной.

Из Белграда до Панчева пришлось добираться всеми возможными способами: через Дунай переходили по льду и до Панчева ехали на санях, после чего поездом, но с пересадкой и задержкой в Вршце, где пришлось ночевать на полу в какой-то канцелярии, дожидаясь поезда на Белую Церковь, куда добрались к полуночи. Следующая большая группа кадет приехала на следующий день, и в корпусе сразу же начались занятия.

В конце марта 1942 года стало известно, что немецкое командование хочет выселить корпус из занимаемых казарм, которые собирается использовать для размещения своих новобранцев. Это были фольксдойче – дивизия Принца Евгения, и немцы не соглашались оставить одну из казарм для корпуса, считая, что это нарушит их систему охранения. На четвертой неделе Великого поста генерал Попов снова уехал в Белград, чтобы хлопотать о том, чтобы избавить корпус от выселения, но поездка эта не увенчалась успехом, и после Пасхи корпусу пришлось покинуть свое большое и удобное здание и перейти в небольшой и запущенный дом детского приюта, около станции, куда в 1939 году был переведен Донской Мариинский институт.