Каэхон

Тогда я взял лишь Тайсаму: мне хотелось проверить ее способности. Почувствует ли она что-нибудь или нет — это требовалось проверить. В тот раз нужно было найти более редких и специфических духов: свитки, что дал мне Акирон, романтически называли их "Девами Озера". Не знаю, что было в них от дев… Но водились они действительно лишь неподалеку от водоемов, обязательно чистых, с родниками, нетронутых человеком. Найти такие было непросто, но, к счастью, в окрестностях было одно «священное» место, посвященное Деве Марте, одной из Спящих Богов. Она олицетворяла собой доброту, чистоту и считалась покровительницей девушек и женщин. Меня, естественно, все это не остановило.

Родник и небольшое озеро на самом деле вселяли спокойствие. Магия Спящей Богини это была, или нет — не знаю, может, это было результатом того, что там жили Девы Озера. Тайсама ощущала всю красоту и чистоту места, но, увы, не более того. Видно, способность общаться с духами была лишь у меня, как кхае Смерти.

Девы Озера, в отличие от Плутовиков, показались мне гораздо разумнее. И уговорить даже одну из них оберегать оказалось куда сложнее… Каждый дух хочет что-то взамен. Кто-то, как Плутовики, получает эмоции напуганных и удивленных. Кто-то, из воинственных, получает кровь, боль и ужас. Но что дать духу, цель которого — жить в спокойствии и чистоте? Лишь искренность и невысказанное обещание. Мимолетное видение Абатты, города, который я никогда не видел. Обещание дать ей новое пристанище, оплот спокойствия… В тот миг я сам явственно представил себе высокие, стройны башни, легкие мостики между ними, и безбрежное пространство кругом.

Дева согласилась — времени для этих духов не существовало, а намерения мои были чисты и правдивы. Так одна из духов-хранительниц, как назвал ее тип свиток Акирона, стала защищать меня! В лагере, глубоко ночью, я провел уже знакомый ритуал: отличались лишь рисунок и компоненты. Чаша воды из ее родника, камень из озера — временное пристанище Девы, вот и все.

Круг не был поделен, как в прошлый раз. Из узоров были лишь непонятные и мне самому «письмена», частично взятые из свитков, частично — подсказанные самой Девой Озера. Они шли по окружности, и, как сказал Тифа, завораживали своей странной красотой.

Само таинство зачарования прошло просто и быстро: предмет, стальное кольцо с несложным узором в виде какого-то растения, был окроплен водой из чаши, и дух, с моей помощью, обрел новое обиталище. Словами не передать всех тех эмоций и ощущений — мир духов слишком отличается от нашего простого мира. Я чувствовал Деву Озера, ее эмоции, ощущения, мысли, если можно их так назвать, и они разнились с людскими: не было в них будущего, прошлого, настоящего.

Заклинание, что я вложил в артефакт, было простым, одно из первых, что мне довелось выучить на родной кафедре — волшебство излечения. Точнее, возвращения места ранения в более раннее состояние: по сути, это не исцеление, и требует достаточно много сил организма. Но здесь я постарался, и энергия тратилась не столько «хозяина», столько самого духа, а заодно тянулась отовсюду, откуда можно. Хотя от серьезных и опасных ран кольцо спасти было не в силах…

Я чувствовал себя немного неловко, решив оставить кольцо себе, а не отдать кому-то из команды. Но здравый смысл всегда преобладал во мне над зовом чести, морали и прочих ненужных вещей: из всех моих товарищей больше всего ран и царапин всегда зарабатывал именно я — доспехи мне больше мешали… Но иронических замечаний от команды выслушать мне пришлось не так уж и мало.

Но в один не слишком прекрасный, очень жаркий день пришла пора двигаться в путь. Почти половина всей армии снялась со своей стоянки в Ортдольфе — и Кеннард с нами в том числе. Узнать, куда мы держим путь, оказалось неожиданно сложно. Пришлось применить Ширру и Эрвиса: два этих товарища хорошо сработались в плане добычи информации. Им довелось выведать, что тысячи Джона Некотарского и Рея Сокола были брошены на помощь отступающей Третьей Королевской Армии, "Серебряному Отряду".

В отличие от армий лордов, королевские армии всегда отличались дисциплиной, четкостью и порядком. Если у нас «тысяча» означала просто примерное количество солдат, разбитое по отрядам лордов, которые зачастую различались по численности, то у короля все обстояло куда лучше… Армия билась на тысячи, тысячи — на сотни, сотни — на десятки. Все просто и логично. Конкретно Третья Армия насчитывала до поражения пять тысяч. По слухам, первая, вторая и пятая тысячи были полностью уничтожены, третья и четвертая — частично. И лично я не представлял, как мы могли бы победить свору харакорцев, которые прогнали королевских солдат…

Отряд Кеннарда и мы входили в тысячу Рея Сокола, известного лорда-воителя. Замок Сокола много столетий держал за собой славу неприступной цитадели, а воины оттуда славились умением и бесстрашием. Рей был третьим сыном, и по традиции был воином: наследство ему не светило… Мне сразу вспомнился принц Торад, убийца моего отца. По воле короля, он, лишенный надежды на наследство, посвятил свою жизнь смерти.