Каин: Антигерой или герой нашего времени?

— Бред сивой кобылы. Довольно, господин коллежский советник! Меня одурачить вам не придется. Либо вы соглашаетесь со всеми безобразиями, либо вы будете ответ держать вместе с полицмейстером в Тайной канцелярии, где вас допросят с пристрастием в присутствии десятка свидетелей. Самое малое — вас ждет дыба, в худшем случае — колесование. Выбирайте. Я прибыл сюда не один, а с караулом. Пять минут вам на раздумье.

На лбу, бритых щеках и на тяжелом выдвинутом подбородке воеводы появились капельки пота. Павлов глянул на строгие, властные глаза «человека» от губернатор и окончательно убедился, что у него остался последний шанс.

— Сколько вы хотите за письмо, в коем были бы отмечены мелкие погрешности моего воеводства?

«Вот оно! Теперь только не прогадать».

Каин сотворил задумчивое лицо, ожидая, что Павлов первым назовет нужную сумму.

— Десять тысяч, надеюсь, вас устроят, господин Ковригин?

— Не извольте шутить, и не принимайте меня за глупца, господин Павлов.

— Двадцать! Отдаю все, что у меня есть.

Каин решительно поднялся из кресла.

— Иду за караулом. В Пыточной башне вы будете готовы назвать любую сумму, чтобы сохранить свою жизнь, но будет уже поздно.

— Минуточку. Назовите свою сумму, господин Корчагин.

— Сто тысяч, и тогда вы, и господин полицмейстер останетесь на своем месте, господин Павлов.

— Вы сумасшедший! — вновь поднявшись из кресла, воскликнул воевода, хватаясь рукой за грудь. — У меня нет такой баснословной суммы.

— Полноте лгать, господин Павлов. Вы набили уже несколько мешков золотых рублей. Я иду за караулом. Посмотрите в окно.

Воевода глянул и обмер, увидев вооруженных людей возле тарантаса.

— Остальные остаются в экипаже. Стоит мне подать сигнал и мои люди незамедлительно окажутся в ваших покоях.

— Я согласен, — наконец выдавил из себя Павлов, находясь почти в обморочном состоянии.

— Я был уверен, что вы окажетесь благоразумным человеком, господин Павлов. Деньги в ваших кубышках и сундуках?.. Отлично. В счет пойдут и драгоценные каменья. Для пересчета и выноса денег мне потребуются двое караульных. Сейчас я подойду к окну, дам им сигнал, а вы тотчас прикажите дворецкому, чтобы незамедлительно пропустил моих людей. И без лишних вопросов, и каких либо указаний!.. Пришли в себя? Выполняйте!

Перед уходом из покоев воеводы, Каин подошел к Павлову, сидевшему в кресле с обреченным лицом и хлопнул его по плечу.

— Не унывайте, господин коллежский советник. Деньги — дело наживное. Вашу казну вновь пополнит господин полицмейстер, если он не хочет болтаться на дыбе. Главное, ваша жизнь в безопасности, ибо бумага будет показана губернатору в надлежащем вам виде. И последняя просьба. Лошадей передать их хозяевам, по лавкам купцов с завтрашнего дня вашим опричникам больше не ходить, наведите порядок со служилыми людьми, ну и приведите город в надлежащий вид. Иначе мой доклад губернатору может претерпеть значительные изменения, а значит и ваша судьба. Надеюсь, моя просьба не окажется для вас и господина полицмейстера затруднительной.

Воевода кивнул.

— Вот и отменно. Проводите нас до крыльца, как высоких чинов московского губернатора, перед коим вы несли, и будете нести ответственность. Гляди веселей, господин коллежский советник!

* * *

Сбираясь к отъезду, Иван увидел в коридоре Гостиного двора двух мужчин, по виду — купеческого сословия. Услышал разговор:

— Я, Терентий Нифонтович, завсегда рад с вами дело иметь…

Терентий Нифонтович! То ж наверняка купец Светешников, коему Евлампий Кулешов просил поклон передать.

Подошел к купцам, извинился:

— Прошу прощения, господа, за то, что прервал вашу беседу.

Купцы замолчали, ожидая дальнейших слов незнакомца.

— Если не ошибаюсь, один из вас Терентий Нифонтович Светешников.

— Вы правы, сударь, — степенно отозвался рослый, средних лет купец с каштановой бородой и с открытыми, вдумчивыми глазами.

— Разрешите представиться. Купец из Москвы Василий Егорович Корчагин. С поклоном к вам от купца Евлампия Алексеевича Кулешова.

Лицо Светешникова оживилось.

— Весьма добрый и веселый человек, про коих говорят: душа нараспашку. Как он? В добром ли здравии?

— В добром, Терентий Нифонтович. Самыми сердечными словами вас вспоминал. Звал в гости в Столешников переулок.

— Бывал у Евлампия Алексеевича. Гостеприимный хозяин. Где с ним виделись, Василий Егорович?

— На Макарьевской ярмарке. Он приехал за сибирской пушниной и турецким табаком. Добрейший человек. Подружились с ним.

— А вы, выходит, в Гостином дворе остановились. Может, ко мне пожалуете? На любой срок. Друг Евламипия Кулешова — мой друг.

— Благодарствую, любезный Терентий Нифрнтович, но я сегодня же отбываю в Москву. Судьба приведет в Ярославль — непременно воспользуюсь вашим учтивым предложением.

— Буду рад, Василий Егорович…

Тепло распрощавшись со Светешниковым, Иван со своей братвой покинул Ярославль…

Иван Максимович Затрапезнов был невероятно удивлен, когда услышал, что воевода Павлов перестал брать мзду и запретил своим «опричникам» без оплаты забирать товары из лавок.