Каинова печать

— Он не испачкал юбку даже тогда, когда сел ко мне на колени.

— Что?!

— Бедняжка! Я хохотала до упаду. Наверное, чересчур много выпила, да еще и видно было плохо. Кто-то из девчонок спрятал мои очки. Они думают, что без них я выгляжу красоткой. — Карла опять залилась смехом. — Ты можешь себе это представить?

— Стараюсь изо всех сил.

— Карла, — отвлек девушку голос Ким. — Доктор хочет поговорить с вами, пока я делаю перевязку.

Получив долгожданную передышку от настырных попыток Карлы пробудить в нем сознание, вместе с которым пробуждалась и боль, он все же ощутил досаду. Зачем их прервали? Разве нельзя было поговорить с врачом здесь, чтобы он все слышал? Впрочем, это не имеет значения. Карла расскажет ему все. Независимо от его желания. Она уже известила его о мышечной атрофии и шрамах. Может, Карла не понимает, что о некоторых вещах он просто не хочет знать?

— Я хотел вам сказать, что за две недели состояние Кларка, похоже, стабилизировалось. Доктор Бартон засунул руки в карманы белого халата — На этой стадии мы не в состоянии полностью справиться с возможными отклонениями в деятельности мозга, например с небольшой амнезией. Такие вещи случаются при травме черепа, однако, слава Богу, обычно память восстанавливается очень быстро.

— Но он знает, кто я, — сказала Карла, сама не понимая, почему ей вдруг захотелось заплакать.

— Мы еще ничего не знаем наверняка, дорогая. Слишком рано. На то, слышит ли человек в состоянии комы, а если слышит, то много ли, всегда существовали разные точки зрения.

— Я предпочитаю думать, что он слышит каждое мое слово, — честно ответила Карла. — Элтон наверняка считает меня чокнутой. Когда приходит Сьюзи, она остается в комнате для родственников. А когда не приходит, я звоню ей по телефону.

— Я не раз сталкивался с такой реакцией, Карла. Это форма отрицания. Нежелание видеть, насколько серьезна ситуация. Они не могут заставить себя посмотреть правде в глаза. Если состояние Кларка улучшится, Сьюзен станет легче общаться с ним.

— Они думают, что я с приветом, потому что все время разговариваю с Кларком.

— По их мнению, вы понапрасну тратите время.

— Нет.

— Мне бы не хотелось, чтобы вы переоценивали значение этих бесед.

— Хорошо, — улыбнулась Карла. Эта улыбка ясно показывала, что никто на свете не в состоянии лишить ее надежды.

Он едет, он в дороге уже несколько часов. Руки крепко держат большой удобный руль. Фирма «Уайтхед тракинг». Да! Как раз это имя — Уайтхед — называла Карла.

Облегчение на секунду пересилило боль; наконец-то настоящее яркое воспоминание! Мысленно удерживая видение, он опустил глаза на грудь: там, на кармане комбинезона, вышитая желтым именная метка: Кларк Уайтхед. «Уайтхед тракинг».

Вдруг скорость выходит из-под контроля; взрыв, машина переворачивается, блестящие на солнце осколки стекла впиваются в тело, он медленно-медленно вылетает через лобовое стекло; и скрежет, страшный скрежет раздираемого, стонущего металла, как живое существо, сначала кричащего от боли под пытками, а потом умирающего. Удивительно, как он выжил...

Тут боль накрыла его, и воспоминание исчезло.

Начиная говорить, Карла каждый раз заставляла его чувства вступать в борьбу, двигаться навстречу ей по нескончаемому коридору. Он не хотел идти, но она не оставляла ему выбора.

— Доктор Бартон говорит, что в таких случаях, как у тебя, иногда бывает небольшая амнезия. Но ты очень быстро восстановишь память. — Карла произнесла последние слова очень по-докторски.

Это приносило облегчение. Одной из причин его тяжелого состояния была невозможность припомнить многое из того, что составляло его жизнь и личность.

— Во всяком случае, Уайтхед, я не верю, что в твоих мыслях вместо меня пустое место. Я ведь не могу забыть тебя.

— Э... Может быть, лучше сменим тему? Уж слишком ты веришь в меня. Я не помню о тебе абсолютно ничего. Кроме того, что ты сама рассказала.

— Ты знаешь, что я закончила курсы массажа и ароматерапии? Так вот, я спросила доктора, и он сказал, что, когда мы вернемся домой, ежедневный массаж не принесет тебе вреда. Скорее наоборот. — Эти слова не значили ничего особенного, и все же в них был несомненный сексуальный призыв. — Помнишь, ты предлагал, чтобы я попрактиковалась на тебе?

— Боже милостивый! Неужели ты думаешь, что я в состоянии помнить это? — Он ощущал легкое дыхание, касавшееся незабинтованной руки, и прикосновение мягких губ к коже, отчего по телу прокатывались странные эротические токи. Как бы ни развивались их отношения, это простое прикосновение доказывает, что физическое влечение между ними живо... даже слишком.

— Мистер Уайтхед здесь, — послышался голос Ким. Она подвела к кровати двоих мужчин. — Боюсь, он все еще не в состоянии общаться. — В палате было очень жарко; маленькие окна почти не давали прохлады. Ким подошла к двери и распахнула ее, впустив струю воздуха. Повернувшись к Карле, она сказала: — Это из полиции.