Каирская трилогия (ЛП)

Камаль остановился и проводил её глазами: всё верно, это была Будур в своём изящном чёрном пальто. А её компаньон был не менее элегантен, чем она. Ему, по всей видимости, нет ещё и тридцати. Потрясённый такой неожиданностью, Камаль попытался взять себя в руки и с интересом спросил себя: «Кто бы это мог быть?.. Это не её брат, и не влюблённый поклонник, поскольку поклонники не высказывают открыто свои чувства в пятницу утром на улице Фуада Первого. Неужели это…?!» Несколько минут сердце всё так же колотилось в страхе. Затем он без колебаний последовал за ними, не сводя глаз. Его внимание было настолько сосредоточено на них двоих, что он даже ощутил, как у него повысились температура и давление, а стук сердца напоминал объявление о смерти. Он увидел, что они остановились перед местной ярмаркой, где были выставлены сумки и чемоданы, и неторопливо приблизился к ним, устремив взгляд на правую руку девушки, пока не заметил на её пальце золотое кольцо! Его обожгло горячее чувство глубокой боли.

Прошло четыре месяца с того памятного инцидента на улице Ибн Зайдун. Неужели этот юноша поджидал его в конце улицы, чтобы занять его место? Но тут нечему удивляться: четыре месяца это слишком длинный срок, когда весь мир может перевернуться с ног на голову. Он встал у магазина игрушек на небольшом расстоянии от них, наблюдая за ними незаметно, сделав вид, что разглядывает какую-то игрушку. Сегодня она казалась даже красивее, чем когда-либо раньше, словно невеста в полном смысле этого слова! Однако откуда весь этот чёрный цвет в её одежде?.. Чёрное пальто — вещь вполне привычная, даже элегантная, но при чём тогда такое же чёрное платье? Дань моде или траур?… Неужели её мать скончалась?.. В его привычку не входило чтение газетных сообщений о смерти, но какое это имело отношение к нему? То, что на самом деле интересовало его, так это то, что страница под названием Будур перевёрнута в книге его жизни. С Будур покончено. Теперь он узнал ответ на будораживший его вопрос: «Жениться или нет?» Ответ на него был предрешён!.. Теперь он может поздравить себя с душевным спокойствием, пришедшим к нему после всего этого замешательства и мучений!.. Как же он хотел, чтобы она вышла замуж, чтобы избавила его от этих страданий — и вот она уже замужем, а значит, он может поздравить себя с избавлением от мук! Ему казалось, что когда человека убивают, он испытывает то же чувство, что и он сам в подобной ситуации. Двери жизни закрылись прямо перед его носом; его же выставили вон. Он увидел, как они повернули обратно и направляются в его сторону, затем они спокойно прошли мимо. Он следил за ними глазами и даже хотел отправиться вслед, но отказался от этой затеи с видимым раздражением, и остался стоять перед витриной магазина игрушек, глядя и не видя ничего перед собой. Ещё раз он посмотрел им вслед, словно на прощание. Она удалялась, не останавливаясь, то скрываясь среди прохожих, то вновь появляясь. Показывалась она то с одной стороны, то с другой. Каждая струна его сердца еле слышно произносила: «Прощай». В душу его проникло мучительное чувство, сопровождаемое грустной мелодией, что уже не была новой для него. Он вспомнил похожее состояние в далёком прошлом, пробудившее в душе целый поток воспоминаний, слитых с ним, словно таинственная мелодия, вызывавшая боль, но вместе с тем не лишённая приглушённого лёгкого удовольствия! В едином чувстве боль смешивалась с удовольствием, словно день и ночь, которые встречались друг с другом на рассвете.

Затем она исчезла из виду, даже может быть навсегда, как когда-то её сестра. Он обнаружил, что задаётся вопросом: интересно, кто её жених? Он не смог разглядеть его, хотя ему и очень хотелось это сделать. Он надеялся, что этот человек был чиновником и на ранг ниже учителя! Но что за ребяческие идеи? Это очень постыдно. А что касается боли, то ему бы следовало знать, ведь он испытал на собственном опыте, на собственной участи, что конец любой вещи — это смерть.