Как я чуть не уничтожил соседнюю галактику (СИ)

Аврора стала работать на меня. Гиансар был слишком занят проектом «Горизонт событий», чтобы много заниматься новой сотрудницей, и это меня немного расстраивало, потому что она чувствовала себя потерянной и ненужной здесь (я так думал, фактических доказательств этому не было). Из окна второго этажа можно было рассмотреть лабораторию внизу, так что я иногда видел, как она мечется по лаборатории, пытаясь самостоятельно разобраться с приборами последней модели. С новыми людьми Аврора не любила общаться. Иногда она замечала, что я смотрю на нее, но теперь я мог себе это позволить, так как я был ее руководителем. Но я не позволял себе особенно непристойных взглядов и жестов, смотрел на нее, скорее, в целом во взаимодействии с окружающей обстановкой. Я выяснил, что она была маленького роста (я выше других мужчин, поэтому при первых двух наших встречах я заметил, что она гораздо ниже меня, но не мог сказать даже приблизительные цифры). Измерив высоту вешалки в коридоре, до которой она доставала затылком, я понял, что ее рост около ста шестидесяти пяти сантиметров. Ее ноги я рассмотреть не мог, так как она всегда ходила в длинных юбках или платьях, «как учительница» (слова Проциона). Но они не были длинными, как в целом, так и относительно ее роста, однако это меня не волновало. У нее была большая грудь, что мне нравилось, но этот факт она тоже пыталась скрыть за скромными платьями, застегнутыми под горло. Аврора редко улыбалась, и ее лицо было обычно либо сосредоточенным, либо грустным. Возможно, ее внимательный взгляд объяснялся плохим зрением, мне часто казалось, что она вглядывается, когда ей нужно прочитать что-то вдали. Я даже хотел достать ее медицинскую карту и проверить, но это было ни к чему, и я не стал.

Пока я наблюдал за ней, я убедился в том, что хочу, чтобы она стала моей. Я не знал, как это сделать, на что нужно было надавить, чтобы у нее не было возможности отказаться. Потом я подумал, что раньше женщины редко отказывали мне, и с большей вероятностью она согласится, чем нет. Если же я все-таки получу отказ, то буду думать над этой проблемой после, потому что не стоит выполнять бессмысленных действий и тратить лишнее время.

Я подошел к ней в конце рабочего дня, когда она собиралась домой. Другие работники уже ушли, мне пришлось долго ждать. Она осталась, потому что хотела опробовать новое оборудование, пока никто на нее не смотрит (это предположение). Я не хотел ее отвлекать, пока она собирала маленькие вещи в сумочку, поэтому я остановил ее на выходе из лаборатории.

Я сказал:

— Здравствуй, Аврора.

Я появился перед ней слишком резко, поэтому она вздрогнула и чуть не выронила ключи. Я перехватил ее руку, чтобы она их не уронила. Ее кожа была холодной, хотя я ожидал, что она будет теплой. Зато, как я и представлял, она оказалась мягкой.

Аврора сказала:

— Здравствуйте. Я сегодня немного задержалась, чтобы получше здесь освоиться. Не уследила за временем.

Она зачем-то начала оправдываться, хотя я не имел ничего против и не мог представить причину, по которой у меня могли бы возникнуть возражения. Я спросил:

— Ты свободна в пятницу вечером?

— Что?

— Ты свободна в пятницу вечером?

— Да, то есть, нет. То есть, а что? Нужно что-то сделать по работе?

— Я хотел позвать тебя поужинать со мной.

Я видел ее растерянность, и мне показалось, что она ищет лазейку, чтобы истолковать мои слова как-то иначе. Поэтому я добавил:

— Вдвоем.

— О, вдвоем. Я не могу в пятницу!

По ее выражению лица я понимал, что это означало «нет», но мне нравилось смотреть, как она теряется. То есть, я был расстроен, но ее реакция была слишком жива и неприкрыто беззащитна, поэтому вызывала у меня интерес. Я сказал:

— В какой день сможешь?

— Я…я вообще не могу. Дело в том, что, что мой жених будет против.

Это была нелепая формулировка. Я сказал «ясно» и ушел.

У меня испортилось настроение, и я был зол на Проциона. Он сказал, что Аврора одинока, никакой информации о женихе не было. Потом я понял, что, скорее всего, она соврала, но я все равно сказал Проциону, чтобы он проверил это еще раз. Он удивился и подтвердил мои предположения, сказал, что она это придумала, и обещал узнать, если нет. Потом Процион спросил меня, хочу ли я с ней «закрутить». Я доверял ему, но не ответил, потому что у Проциона была другая роль. Я знал, что советы по поводу межличностных взаимодействий никто не даст лучше, чем Гиансар. Только сейчас он был ненадежен, поэтому я не пошел к нему.