Как я родилась (СИ)

— Охренеть, бл…дь! Че это ты тут притащил? Конфетки и вискарик? Молодец! Прямо визит вежливости!

— Слав, не нужно, — пряча улыбку сказала Кристина. — Налей лучше.

Дождавшись, пока Кирилл выпил довольно большую порцию виски, Кристина спросила:

— Ну теперь-то ты скажешь мне, что здесь делаешь?

Кирилл кивнул, но продолжал хранить молчание. Тогда Кристина налила ему еще порцию и внимательно смотрела, как он трясущейся рукой поднес стакан ко рту, выпил, вытер губы ладонью, и вдруг его плечи мелко задрожали, и он, наконец, поднял глаза, полные слез. Кристина перевела удивленный взгляд на Славика, тяжело вздохнула, и на ее лице появилось выражение разочарования.

Она ни слова не сказала. Она не сделала ни единого движения. Она просто смотрела куда-то поверх головы Кирилла, и пыталась понять, как она могла его любить? Его ли она любила когда-то настолько, что готова была связать свою жизнь раз и навсегда, не смотря ни на что, вопреки всем законам логики и здравого смысла? Его ли, это ли дрожащее от холода, шмыгающее носом создание, ставшее, кажется, меньше ростом, не способное даже просто посмотреть ей в глаза? А Кирилл смотрел на нее с выражением боли и раскаяния, по его лицу текли слезы, но он все так же не мог проговорить ни слова.

В конце концов, Кристина сказала:

— Кир, хватит здесь ломать комедию. Или говори, зачем пришел, или тебе лучше уйти.

— Мы можем поговорить наедине? — хрипло спросил Кир.

Кристина посмотрела на Славика, и тот едва заметно мотнул головой.

— Нет. Славик останется.

— Но это его не касается! — воскликнул Кирилл.

Славик покраснел от злости, его правая рука уже сжалась в кулак, но он сдержался, увидев глаза Кристины: в них сверкнула ярость. Девушка усмехнулась.

— Это его касается, — ледяным тоном сказала она. — Все, что произошло с тех пор, как ты сбежал, его напрямую касается! Только благодаря Славику я не сошла с ума тогда. Поэтому нет ничего такого в моей жизни, что его бы не касалось.

— Но это ведь и моя жизнь… — тихо, без малейшей уверенности сказал Кирилл.

После этих слов Кристина с трудом успела перехватить руку Славика, уже вскочившего с кресла.

— Спокойнее, Слав. Он ведь ничего не знает, — прошептала Крис.

— Это, подонок ты, не твоя жизнь! — прорычал Славик. — Это, бл…дь, ее жизнь! Жизнь, которую ты чуть не сломал! Ты же ее моральным уродом фактически сделал! Ты знаешь, чего ей стоило снова поверить в то, что существует любовь, что она имеет право на счастье?! Тебе Саня не рассказывал о том, как она тебя под загсом ждала? Ты мне тут о своей жизни не рассказывай, а то язык вырву и в жопу засуну!

Кристина содрогнулась от мысли, что Славик вполне мог привести угрозу в исполнение, поэтому усадила друга обратно в кресло и сказала:

— Слав, тише. Успеешь еще. Я слушаю тебя, Кирилл.

***

*

Кирилл говорил довольно долго. Его рассказ, начавшийся как-то банально, глупо и совсем буднично, по мере того, как пустела бутылка виски, приобретал все новые и новые краски и все более наполнялся лирическим трагизмом. Намеренно ли или от избытка эмоций, но в конце Кир предстал таким себе романтичным “героем нашего времени” и “лишним человеком” одновременно. Закончил он довольно пафосно: “И вот, пройдя весь долгий путь обратно, я оказался снова в родном своем городе, только в нем одном я был по-настоящему счастлив…”

Ни Кристина, ни даже Славик ни разу не перебили его. Когда же он, наконец, умолк, Славик, зевнув, сказал:

— Ну все понятно. Не ново. Думал там легких денег срубить, да не вышло. А зачем приехал?

— Славик, может ты мне дашь поговорить с Кристиной? — не слишком решительным тоном спросил Кирилл.

— Да нет, конечно! — усмехнулся Славик. — Ты на вопрос отвечай!

— Я приехал за Кристиной, — задрожавшим голосом сказал Кирилл.

Кристина, все время сидевшая молча, глядя в окно, повернула голову и, удивленно приподняв бровь, спросила:

— За какой?

Кирилл совсем втянул голову в плечи, но все-таки прошептал:

— За тобой…

Кристина тяжело вздохнула и, улыбнувшись, посмотрела на него с легким презрением. Кирилл был жалок.

- “И не ищи меня. Никогда не ищи. Если когда-нибудь я пойму, что могу считать себя достойным такого сокровища, как ты, я сам тебя найду”. Ты помнишь это, Кир? — спросила Кристина.

Он только кивнул.

— И ты теперь считаешь себя достойным?

Это было жестоко. Кирилл закрыл лицо руками и его опущенные плечи мелко задрожали. Кристина смотрела на него спокойно, практически без эмоций, только глаза ее как-то странно блестели. Славик же почувствовал даже что-то вроде сострадания. Он подошел, положил руку Кириллу на плечо, и тот дернулся, как от удара.

— Ну, Кир, ты чего? — почти ласково сказал Славик. — Идем-ка в ванную, умоемся. — И сказал Кристине: — Завари чая покрепче, Крис. Хватит ему вискарь жрать.

В ванной Славик, не слишком церемонясь с парнем, засунул его голову под холодный душ на две минуты. Потом выключил воду и протянул полотенце. Но, к его удивлению, Кирилл, протрезвев, не упокоился. По его лицу продолжали течь слезы, и это была уже не пьяная истерика. Это была настоящая боль.

— Ну, Кир, ты чего? — растерянно пробормотал Славик.