Как Якир развалил армию. Вредительство или халатность

В Красной Армии с 1932 года по настоящее время.

В.: Что вам известно о контрреволюционно — вредительской деятельности на военскладе бывшего начальника отдела № 1 Фостия?

О.: О контрреволюционно-вредительской работе бывшего начальника отдела № 1 Фостия могу показать следующее: в мае 1937 года командование военсклада № 27 мобилизовало курсы пиротехников для переучета в отделе № 1, где в то время был начальником Фостий.

Я также был мобилизован на эту работу, как техник-преподаватель этих курсов.

Целью этого переучета являлось установить действительное положение дел с хранением артимущества в отделе № 1, как в качественном, так и в количественном отношении, так как действовавшая до этого вредительская система учета в хранилищах, введенная врагами народа (Булгаковым, Массаловым и др.) требовала точного и полного переучета для проведения ликвидации последствий вредительства.

Во время проведения этой работы ни Фостий, ни его заместитель Трахтенберг не уделяли этой работе должного внимания, ни Фостий, ни Трахтенберг этой работой не руководили, никаких указаний в работе не давали и даже к месту расположения не являлись, вся работа шла самотеком, И по сути ее значение было сведено к нулю.

Никаких реальных результатов эта проведенная работа не дала и по сути мероприятия по ликвидации последствий вредительства Фостием и Трахтенбергом были проведены по-вредительски.

Имел место случай, когда по указанию Фостия зав. хранилищами Немченко и Мирный во время этой работы отказались открыть хранилища мне и курсантам для проведения там работы, на что понадобилось вмешательство начальника военсклада тов. Власова.

Во время этого переучета мною, бригадой курсантов и преподавателем К-ко (в тексте отпечатано с пропусками букв) был выявлен ряд грубых нарушений комплектного хранения.

В то же время имелось прямое и категорическое распоряжение АУ РККА № 317200, что раскомплектование может проводиться только начальником артиллерии округа, мы обнаружили, что в отделе № 1 раскомплектование проводили сами работники хранилищ, в том числе Немченко и Мирный, которые проводили раскомплектование и отправку имущества, если это ускоряло им отправку. Отправки производили из больших партий, размножали мелкие партии, что очень осложняло ведение учета.

Такие распоряжения Фостия и Трахтенберга привели к тому, что одна из моих бригад в течении целого мая месяца скомплектовала боеимущество в хранилище 32, а зав. хранилищами Немченко и Мирный по распоряжению Фостий сразу же их раскомплектовали и вся проведенная работа и затрата времени и сил не привела ник каким результатам.

В хранилище № 25 нами было обнаружено 37 мм патроны к пушке Розенберга с боевыми зарядами из пороха, который распоряжением АУ должен был давно уничтоженным как опасный для хранения, и он ежеминутно мог воспламениться и дать взрыв. При лабораторной проверке этого пороха он показал низкую стойкость, что показало большую угрозу складу в отношении взрыва.

Тогда же в хранилище, где были патроны с этим порохом, хранилось около 50000 штук 37 мм гранат к пушке Розенберга. Числились эти патроны 1 категории, а в действительности 50 % их были негодными, так как они были неправильно скомплектованы и не входили в поверочную камеру.

Выброска этих гранат в военное время на фронт в части явилась бы полным предательством.

Образцы порохов не отправлялись на испытания по году и больше.

С августа 1937 года, став начальником снаряжательной мастерской литер „Б“ я с Фостием сталкивался по работе почти ежедневно и вынужден был констатировать систематический срыв работы в мастерской по вине Фостия в силу того, что он, как правило, не ежедневно подавал имущество в мастерскую на ремонт, а отремонтированное не забирал по 2–3 дня, что тормозило нормальную работу мастерской.

Неоднократно в мастерскую очень часто подавалось имущество для ремонта, не требующее этого ремонта.

В феврале 1938 года Фостий дал 122 мм фугасные гранаты сталистого чугуна, которые мастерской не были приняты, а после рассортировки из 1849 штук 50%были пропущены на ремонт. Такие факты были не одиночны.

В феврале 1937 года были поданы 122 мм заряды в гильзах…

(На этом ответ обрывается.)

В.: Что вам известно о вредительской деятельности Трахтенберга Зюзи Марковича?

О.: Работая в операционном отделе военсклада № 27, Трахтенберг, вопреки приказу НКО № 39 ввел выписку приходорасходных ордеров не в подразделениях, как это требовалось по приказу, а в оперотделе, со специальной заявкой.

Оформление заявки и собрание подписей настолько загружало работника, ведущего учет по мастерской „Б“, как это положено по штату, что он не мог справиться с ведением учета и началась целая путаница, что я рассматриваю как вполне сознательное вредительство в ведении учета боевого имущества.

В.: Что вы еще можете показать по делу Трахтенберга и Фостия?

О.: Больше ничего показать не имею.

Подписано — Коноваленко.

Допросил — Гравель».

И снова дата 7 апреля 1938 года.

Примечание авторов

Проанализируем сообщенное нам.