Как Якир развалил армию. Вредительство или халатность

Ответ обвиняемого Трахтенберга.

— Знаю, это Коноваленко Федор Васильевич, начальник мастерской лит „Б“.

Вопрос свидетелю Коноваленко.

— Вы показали следствию, что Трахтенберг проводил вредительство в области хранения и комплектования боеприпасов по хранилищам. Подтвердите ваши показания, данные следствию.

Ответ свидетеля Коноваленко.

— Я данные мною показания следствию полностью подтверждаю. Трахтенберг и Фостий в хранилищах вели в полном смысле вредительскую работу. Я со своей бригадой, работая по переучету запутанного вредителями — врагами народа учет по распоряжению нач. склада наладил в хранилище № 2, но по указанию Трахтенберга и Фостия был через несколько дней нарушен.

В хранилище № 25 мною были обнаружены 37 мм патроны к пушке Розенберга с боевыми зарядами из пороха, который распоряжением АУ должен быть давно уничтожен, так как он опасен в смысле хранения и могут воспламениться и вызвать взрыв. По вине Трахтенберга и Фостия он хранился на складе.

В этом же хранилище были обнаружены 50000 37 мм патронов с гранатами к пушке Розенберга, которые числились как патроны 1 категории, в действительности из них 50 % (фактически записано 5Л) были не годны, так как были неправильно собраны и не входили в поверочную камеру. Образцы порохов по году и больше не отправлялись на испытание. Были несколько случаев, когда в мастерскую направляли годную продукцию и отремонтированную по 2–3 дня не забирали с мастерской „Б“.

Все действия Трахтенберга и Фостия срывали нормальную работу мастерской „Б“, что также является вредительством.

Вопрос обвиняемому Трахтенбергу

— Обвиняемый Трахтенберг, вы подтверждаете эту вашу вредительскую деятельность совместно с Фостием на военскладе № 27?

Ответ обвиняемого Трахтенберга

— Я учетом группой, в которую входили 37 мм патроны, не ведал. Все хранение в 1937 году возглавлял Фостий, который в первую очередь несет ответственность за их хранение. Хранение порохов также не входило в мою группу ответственности, этим ведал Гончаров.

Вопросы направления в мастерскую на переснаряжение боевой продукции ведает начальник 1 отделения. Тогда ведал Фостий, который и несет за это ответственность. Это он направлял годную продукцию на переснаряжение.

Подпись Трахтенберга.

Очную ставку проводил оперуполномоченный 5 отделения Гравель».

Следует добавить, что протокол очной ставки в деле имеется в записи от руки и машинописной копии.

Примечания авторов

Трахтенберг снова аккуратно пытается перевести свою ответственность на других.

По вопросу о хранении порохов он сам 22 марта давал показания, что:

«Булгаков предложил мне проводить диверсионно-вредительскую работу на военскладе № 27 и руководствоваться его указаниями.

Начиная с конца 1935 года по апрель 1937 года мною по заданию Булгакова выполнен целый ряд вредительских актов, а именно:

…

Б) Организовал отправку в части имущества, находящегося в неп. запасе, чем разбронировал фонды на мобилизационный период.

В). В 1936 и 1937 годах задерживал отправку пороха на физико — химическое испытание, благодаря чему порох находился под открытым небом в слабогерметической укупорке, благодаря чему происходило старение пороха и его непригодность и самовозгоранию».

А также он сообщает, что с целью подготовки диверсии на складе он умышленно создавал излишние запасы пороха на пороховой площадке, угрожающие пожаром и взрывом.

Так что, когда Трахтенберг говорит, что «Хранение порохов также не входило в мою группу ответственности, этим ведал Гончаров», он когда — то говорит неправду.

Или 22 марта, или сейчас. Потому что если не производится отправка образцов пороха на испытания, то в этом виноват ответственный за их хранение. Если ответственный Гончаров, то зачем Трахтенбергу признаваться, что он блокировал отправку на испытания? Если он был вынужден следствием дать такие показания, то ему проще и легче сказать, что виноват Гончаров, а он по халатности это не проконтролировал.

К тому же следует учитывать вот что: для современного читателя и следователя НКВД структура склада и распределение функций между отдельными его работниками — темный лес.

В то же время Киселев, Булгаков, Власов и их подчиненные это все знают, оттого не будут говорить, что начальник отдела ручного оружия виноват в плохом хранении артиллерийских боеприпасов. Поэтому если в хранилище № 25 что-то неправильно хранится, то виновата цепочка: надзиратель хранилища и так далее вплоть до начальника склада. Поэтому увидевший это Коноваленко и называет ответственных за него. А Трахтенберг не сообщает, что хранилище № 25 относится к компетенции некоего другого пиротехника (Ф.И.О.), а говорит о об этом некоем другом, но не называет его. Хотя должен знать, кто именно.

Фостий — да, он начальник 1 отдела и оттого виноват и в прегрешениях Трахтенберга, и в прегрешениях неназванного хранителя группы 37 мм снарядов.

«ПРОТОКОЛ ОЧНОЙ СТАВКИ

между обвиняемыми Фостий и Трахтенбергом.

По техническим причинам приводится не полностью.