Как Иисус стал богом

В главе 5 я обращаюсь к тому, что мы можем знать почти наверняка. Здесь, по моему мнению, свидетельства весьма недвусмысленные и убедительные: некоторые из учеников Иисуса утверждали, что видели его живым после смерти. Но как много из его учеников имели «видения» Иисуса? (Я оставляю открытым вопрос, имели ли они эти видения потому, что Иисус действительно явился им, или же потому, что у них были галлюцинации – по причинам, которые я объясню в данной главе). Когда они их имели? И как именно они их интерпретировали?

Моя общая точка зрения сводится к тому, что именно вера в воскресение – основанная на визионерском опыте – изначально привела последователей Иисуса (всех? часть из них?) к убеждению, что Иисус был вознесен на Небеса и усажен по правую руку Бога как его единственный Сын. Эти верования явились самыми первыми христологическими системами взглядов: самым первым осознанием того, что Иисус – божественное существо. Я подробно рассматриваю эти взгляды на «вознесение» из самых ранних сохранившихся источников в главе 6.

В главе 7 я перехожу к другой христологической системе, возникшей позже, которая придерживалась убеждения, что Иисус был не просто человеком, вознесенным на уровень божества, но божественным существом, существовавшим вместе с Богом еще до того, как он сошел на землю и стал человеком. Я демонстрирую важнейшие черты сходства и различия между этой точкой зрения на «инкарнацию» Христа (в которой он «стал плотью» – буквальное значение слова «инкарнация») и более ранними христологиями «вознесения». Более того, я рассматриваю ключевые пассажи, содержащие понимание воплощения Христа в таких книгах, как Евангелие от Иоанна, написанное самым последним из канонических евангелий.

Из следующих глав мы увидим, как христиане, жившие уже после написания Нового Завета – во II, III и IV столетиях, – придали взглядам на Христа дальнейшее развитие. Некоторые христиане придерживались точек зрения, которые в итоге были отвергнуты как «еретические» (или «ложные»), другие же поддерживали мнения, которые были приняты как «ортодоксальные» (или «правильные»). Глава 8 имеет дело с некоторыми из еретических «тупиков», воспринятых христианскими богословами II и III веков. Одни из этих мыслителей утверждали, что Иисус был в полной мере человеком, но не божеством; другие – что он был в полной мере божеством, но не человеком. Были и такие, кто говорил, что Иисус Христос на самом деле представлял собой два существа, одно – божество, а другое – человек, лишь на время объединившиеся в период служения Иисуса. Все эти точки зрения были объявлены «ересями», как, впрочем, и другие, выдвигавшиеся христианскими лидерами, которые, по иронии судьбы, стремились придерживаться «ортодоксальных» идей.

Дебаты о природе Христа не были разрешены к концу III столетия, но вышли на передний план в начале следующего, IV столетия, с обращением императора Константина в христианскую веру. К этому времени подавляющее большинство христиан твердо верило в то, что Иисус был Богом, однако оставался открытым вопрос: «в каком смысле?». Именно в контексте начала IV века бушевали яростные споры вокруг арианства, которые я рассматриваю в главе 9. Свое название арианство получило по имени Ария, влиятельного христианского учителя из Александрии, Египет, который придерживался «субординационистской» точки зрения на Христа – то есть, что Иисус был Богом, но вместе с тем подчиненным божеством, находившемся на более низком уровне славы по сравнению с Богом Отцом; более того, он не всегда существовал рядом с Отцом. Альтернативной точки зрения придерживался собственный епископ Ария, Александр, который считал, что Христос был существом, всегда существовавшим вместе с Богом, и что он, по природе, был равен Богу. Окончательный отказ от точки зрения Ария привел к формулировке Никейского символа веры, который и сегодня повторяется в церквах.

Наконец в Эпилоге я разбираю последствия этих богословских диспутов после того, как они были разрешены. Как только христиане по всему миру приняли взгляд, что Иисус был Богом, существовавшим предвечно и равным Отцу, как это повлияло на различные споры, которые христиане вели, например, с римлянами, ранее преследовавшими их, и чей император почитался широкими кругами населения как бог? Или с евреями, которым теперь предъявляли обвинения не только в убийстве Христа, но и в убийстве Бога? Или с другими христианами, по мере того, как дебаты о природе Христа продолжали нарастать, затрагивая все более тонкие нюансы, в течение еще очень долгого периода времени?

Эти поздние дебаты сами по себе выглядят интригующими и весьма значительными. Но, по моему твердому убеждению, их невозможно понять, не постигнув истории того, что происходило раньше. Итак, в нашем историческом очерке предметом особого интереса станет ключевой христологический вопрос: как вышло, что последователи Иисуса стали воспринимать его как божество в любом смысле этого термина? Что заставило их думать, что Иисус, распятый проповедник из Галилеи, был Богом?