Иными словами, фантомы способны принимать самые разнообразные обличья – все зависит от привычек и образа жизни каждой конкретной семьи.
Так что, если подумать, РП не стоит усыплять свои фантомы. Гораздо лучше признать, что они существуют, и держать их «на коротком поводке», не позволяя омрачать жизнь подростка. Откровенный разговор на болезненные темы – отличное средство против фантомов. Прошлое должно принадлежать прошлому. Оно пробирается в настоящее только в том случае, если вы пытаетесь «замести его под ковер».
Фантомы родителей активизируются, когда ребенок достигает подросткового возраста, но это не значит, что они появляются на свет именно в это время. Просто пока ребенок мал, родители их не замечают.
Имя им легион, и они заметно осложняют жизнь родителям подростков.
В отличие от индивидуальных фантомов они принимают вполне реальные формы, и не замечать их в наше время просто невозможно. Так, например, если чадо отправляется на молодежную тусовку, родителям трудно убедить себя, что там не будет ни наркотиков, ни спиртного, даже если подросток в этом клянется.
С некоторых пор фантомы, похоже, заполонили и виртуальное пространство, что само по себе нисколько не удивительно.
Коллективные фантомы вызывают у РП законную тревогу. В попытке с нею справиться одни РП стараются эти фантомы игнорировать, другие, напротив, придают им чрезмерное значение.
Одни слепо верят в лучшее, другие не доверяют никому и ничему.
Подростки, со своей стороны, как могут оберегают покой родителей, ничего им не рассказывая или прибегая к невинной лжи.
Некоторые РП помнят, что отрочество, как и раннее детство, – это возраст открытий (см. с. 174 и далее) и хорошо, если подросток в это время чувствует деликатную и ненавязчивую поддержку взрослых. Ребенок, который не боится разочаровать родителей, испытывает к ним доверие и в случае необходимости скорее всего обратится за помощью именно к ним.
Прозорливые родители не станут живописать своему чаду будущее в чересчур мрачных тонах, дабы у него не возникло соблазна искать спасения в искусственном раю.
РП знает, что в действительно опасные ситуации попадает небольшое число подростков; но он также должен понимать, что, случись подобное, одному ему не справиться: он находится в самом невыгодном положении, ведь он в первую очередь – родитель.
Зато РП виднее, чем кому бы то ни было, что подросток нуждается в помощи, и ему сподручней, чем другим, оказать в одиночку эту помощь. Что не всегда просто: родительская инициатива поначалу встретит сопротивление и будет воспринята как ущемление свободы, но в большинстве случаев приведет к желаемому результату.
Для подростка естественно дорожить компанией сверстников, но родители часто склонны полагать, что причиной некоторого отчуждения чада служит пагубное влияние дружков-подружек.
Подросток начинает особенно отчетливо осознавать себя как личность именно в общении со сверстниками. Компания друзей помогает проститься с детством, избавиться от родительской опеки и постепенно обрести независимость, свойственную взрослому человеку. Но если перспектива стать взрослым наполняет подростка радостным предвкушением, то расставание с детством может вызывать ностальгию, в некоторых случаях переходящую в депрессию. Поэтому подросток нуждается в поддержке.
Он получает ее в компании, которая спасает его от одиночества.
Компания выполняет защитную функцию, и в благодарность за это подросток демонстрирует ей признательность и верность.
Но РП невероятно трудно понять, что у подростка пресловутый «поиск себя» оборачивается как раз стремлением «быть как все».
Переход от поиска «кто я такой?» к состоянию «я – тот-то» осуществляется через смену длинной череды промежуточных самоопределений: от полного отсутствия оригинальности (в возрасте 14 лет) до самобытности и «нетаковости» (в возрасте 16–17 лет).