Читаем Как изгибали сталь. Часть 1 (СИ) полностью

Ничего не добившись от бывшего пограничника, передали его в представительство ЦРУ в Иране. В то время США и Иран были друзьями - водой не разольёшь. ЦРУ с его методами обработки тоже оказалось бессильно. Выкинули на улицу - никакой "матчасти" не знает. А тогда все разведки мира интересовал вопрос, как устроена сигнализационно-заградительная система на границе. Как бы её не преодолевали, пограничники своевременно получают сигнал и выезжают точно к месту нарушения.

Заброска агентуры через "зелёную границу" всегда эффективнее, чем приезд в Россию через другие страны, так как у нас отношение к любому иностранцу как к потенциальному шпиону. Неоднократно мы видели, как "простые чабаны" раскручивали линейные блоки системы, внимательно смотрели, чтобы понять принцип работы. При задержании говорили, что хотели использовать верхний кожух в качестве ведра для воды.

Перебежчик тоже не знал этого секрета. Что делать человеку в совершенно чужой стране, с другой верой и другим языком? Пришёл он в наше консульство в г. Мешхед и попросился обратно в СССР. Консул ему прямо сказал, что в СССР его будут судить и, вероятно, расстреляют. Три дня стоял предатель на коленях у дверей консульства, пока не получил согласия на возвращение.

Потом в Башебаде состоялось специальное заседание военного трибунала, на котором присутствовали представители всех воинских частей даже из других военных округов. Приговор был один - расстрел. У меня и сейчас нет никаких сомнений в правильности приговора. Как можно стрелять в спину своего товарища, с которым вместе находишься на выполнении ответственного задания - охраны и обороны государственной границы? Это высочайшая степень доверия, какая может быть оказана гражданину. Ни в одних войсках военнослужащие постоянно не носят с оружие с боеприпасами, кроме караулов. Да и вопрос, как уходить за границу, которую ты днём и ночью охраняешь, никак не укладывается в понимании обыкновенного пограничника.

Принадлежность к погранвойскам накладывает на человека особые обязательства, определённые соответствующими законами.

Бывший командующий Дальневосточным военным округом генерал армии Иван Моисеевич Третьяк всегда рассказывал:

- В любой части моего округа я ни секунды не стоял перед закрытыми воротами частей. У пограничников не так. Подходит сержант, спрашивает, кто едет. Затем докладывает начальнику заставы. А начальник, старший лейтенант или капитан, даёт разрешение на проезд генерала армии. Мне это неприятно, но пограничные правила я менять не могу.

В пограничных войсках никогда не было командующих. Как-то в Среднеазиатский пограничный округ приехал генерал армии П.И. Батов, в Великую Отечественную войну командующий шестьдесят пятой армией (в этой армии воевал и мой отец). Представляются ему - начальник войск пограничного округа, начальник пограничного отряда, начальник пограничной заставы, командир отделения сержант такой-то.

Батов обнял сержанта и с чувством сказал:

- Здравствуй дорогой, ты первый командир, которого я встретил в погранвойсках.

Командующие военными округами всегда хорошо относились к пограничникам. Однажды генерал Федюнинский, герой обороны Ленинграда, посетил одну из пограничных застав. Был он большой любитель чая, который пил сильно горячим и обязательно из солдатской кружки. Заставской повар был об этом предупреждён и держал наготове крутой кипяток и густую заварку. Когда генерал попросил чаю, ему через мгновение подали солдатскую кружку со свежим чаем. Глотнул генерал глоток и говорит:

- Сынок, чего ты мне холодный чай дал?

Заменили, то же самое. На повара все смотрят волком. И повар в недоумении - не может чай быть горячее горячего. Начальник заставы сквозь землю провалиться готов. Повар молодец, раскалил на огне кружку и налил туда чай. Подаёт на подносе. Генерал Федюнинский берет кружку, подержал немножко и поставил на стол. Трясёт рукой, хватает себя за мочку уха и говорит:

- Вот это чай, вот молодец, удружил старику.

Командующий Среднеазиатским военным округом маршал бронетанковых войск Бабаджанян (родственник композитора Арно Бабаджаняна или Арно Бабаджанян родственник маршала) в Башебаде никак не мог обогнать военный самосвал. Наконец обогнал, подходит к водителю и спрашивает номер автомашины. Тот ответил. Маршал приехал в управление округа и приказывает вызвать к нему водителя автомашины номер такой-то. Через пять минут к нему заходит его водитель и докладывает о прибытии. Посмотрел генерал на записанный номер, точно номер его автомашины. Значит, водитель-пограничник назвал номер той автомашины, которая стояла впереди него. Через два дня нашли нашего солдата. По согласованию с начальником войск Среднеазиатского пограничного округа солдата арестовали на десять суток и после гауптвахты отправили в отпуск сроком на десять суток за находчивость.

Сколько раз ночью по команде "в ружье" мы срывались с места и мчались на участок нарушения границы или обнаружения неизвестных следов на любой из застав отряда.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное