Как изгибали сталь. Часть 1 (СИ)

При ярком свете следового фонаря (он называется по пограничному ФАС - фонарь аккумуляторный следовой) внимательно исследовал проволоку и обнаружил тоненький волосок. Начал дуть на влажную проволоку, подсушивать, и сразу распрямилось ещё несколько тоненьких волосков рыжего цвета, а рядом нашли и следы рыси. (Кто будет мухлевать, того без разговоров будем бить по хитрой рыжей морде). А всё это время район был блокирован пограничными нарядами, местность постоянно освещалась осветительными ракетами, чтобы нарушитель не смог уйти незамеченным. Чертыхнулись отцы-командиры, доложили наверх, получили нагоняй за то, что подняли тревогу, не разобравшись со следами. Мне тоже досталось за то, что не сразу разобрался в ситуации.

С разбирательством у нас всё происходит как всегда. Сначала рассматривают большие начальники, упуская драгоценное время, затем начальники поменьше, а затем уже подпускают специалистов, подгоняя их работу - смотрите, сколько времени прошло, а результатов никаких нет.

В других странах никто не может прикоснуться к объекту происшествия до тех пор, пока туда не приедет эксперт. Но мы же не в другой стране живём, а в нашей, где способности начальников всех рангов оцениваются не по умению работать, а по умению быстрее всех доложить о чём-то выдающемся.

Кстати, когда задерживали американского шпиона, которого вывели под псевдонимом "Трианон" в романе Юлиана Семенова "ТАСС уполномочен сообщить", на задержание полезли все высокие должностные лица в надежде получить орден или должность повыше. Смотрит "Трианон", что толпа-то пришла неквалифицированная, командовать умеет, а практически что-то делать уже разучилась. Подошёл к сейфу, достал авторучку и высосал из неё яд. Стали крайних искать, а их и нет. Тех, кто ляпов таких не допускает, за дверью оставили.

Служба в пограничных войсках состоит из одних будней: больших и маленьких, неожиданных и ожидаемых, приятных и неприятных. Работа у пограничников в основном ночная. Один наш поэт (авторство приписывают моему сокурснику, которого четыре года мы знали под одной фамилией, а после выпуска под другой, ну не нравилась ему своя собственная фамилия, взял фамилию жены, а недавно узнал, что он умер на боевом посту) об этих буднях писал так:

"Вот ночи начало и сна забытьё.

Ещё не звучало - "Застава, в ружье!".

Но мимо пещеры проходит наряд.

Не спят офицеры и жены не спят"

Зато по-другому, прозой, об этом хорошо сказано в сказке про Буратино: "Наступила ночь, взошла луна, а в стране дураков закипела работа".

С точки зрения сегодняшнего дня я бы офицерским жёнам сказал так:

Прости, родная, за границу,

Что и живём мы не в раю,

ДОС за заставою ютится

В любой деревне на краю.

Пока с тобой мы лейтенанты,

Ты - часть меня, ты - крепкий тыл,

Нам не звонят Кремля куранты,

Но телефон уж зазвонил.

Опять сработка на системе,

А то локатор поймал цель,

И вновь несут сигнал антенны,

И взят лазутчик на прицел.

Я прихожу всегда под утро,

Тихонько, чтоб не разбудить,

Целую пальцы в перламутре

И дочка к папе уж летит.

Меня теплом ты согреваешь,

Я за улыбку в бой готов,

Я на минутку лягу с краю,

Меня разбудишь в семь часов.

Такие нежные минуты

В стихах никак не описать,

Лишь только в молодость вернуться

И по ночам опять не спать.

ДОС - это дом офицерского состава. Всегда в стороне от места дислокации части или подразделения.

Пограничные сутки начинаются вечером. В двадцать часов, то есть в восемь часов вечера. Вечером же на пограничных заставах проходит боевой расчёт на следующие сутки, приходят и уходят пограничные наряды, поступают доклады с границы, начинают действовать нарушители границы и на охотничьи тропы выходят дикие звери. Все нити с пограничных застав ведут в пограничный отряд, который чутко реагирует на каждое донесение с границы, готовый взорваться сигналом тревоги и выездом на участок возможного нарушения границы.