Как хороший человек становится негодяем. Эксперименты о механизмах подчинения. Индивид в сетях общества

MCGRANAHAN, D. V., & WAYNE, I. «German and American traits reflected in popular drama».

The Norwegians: A Study in National Culture

. Washington, D. C.: Public Affairs Press, 1955.

Human Relations, 1954, 7, 403–39.

Конформность в повседневной жизни норвежцев[42]

Норвежское общество отличается сплоченностью. Норвежцы обостренно ощущают принадлежность к группе и всегда стараются учитывать желания и интересы окружающих. Каждый поступок оценивается с точки зрения того, как он повлияет на других, и это соответствующим образом влияет на поведение. Норвежцы – люди весьма деликатные, уровень социальной ответственности у них очень высок. Социальная близость, чувство сплоченности и забота о других просматриваются во многих особенностях норвежской жизни: с одной стороны, они выражаются в мощной системе защиты граждан. В современной Норвегии разработаны сложные и продуманные схемы социального обеспечения. Общество постоянно заботится о всеобщем благополучии и готово платить на поддержание системы социального обеспечения огромные налоги.

С другой стороны, подобная социальная близость и сплоченность находит выражение в крайней степени демократического конформизма. В обществе царит убеждение, что нельзя выставляться, не нужно стараться быть лучше соседа. Блестящие личные достижения не поощряются. Даже в начальной школе детям не советуют слишком часто поднимать руку. Норвежцы стремятся сгладить качественные различия между людьми, это входит в их эгалитарную этику.

Важничать в Норвегии не разрешается даже королю. Он символизирует единство норвежского народа, однако носит простой деловой костюм, ходит за покупками в обычные магазины и отправляет детей в государственную школу. Договориться о встрече с ним может практически каждый. Считается, что он не обладает никакими особыми личными качествами, не присущими среднему норвежцу.

Если норвежец предпринимает какие-то действия, чтобы выделиться из среды, не хочет быть таким, как все, это воспринимается как нарушение приличий. Эта норма глубоко укоренена в норвежской общественной жизни и отражается в поведении норвежцев в ходе нашего эксперимента.

В Норвегии есть существенные региональные различия, однако в пределах одного региона к принципиальным вопросам относятся вполне единодушно. Норвежцы много спорят и дискутируют, однако формулируют свои доводы в рамках основополагающих ценностей и почти никогда за них не выходят. Приведем бытовой пример: норвежцы спорят о том, в каком районе города строить мусороперерабатывающий завод, однако никто – ни один человек – не станет спорить о значении грязи в городской культуре. Многие французы тоже убеждены в важности санитарии и гигиены, однако это не помешало одному парижскому студенту сказать мне: «Мусороперерабатывающий завод! Зачем вообще перерабатывать отходы? Грязь – дар Божий роду людскому, почва для творчества, из которой произрастают искусство и воображение. Если мне покажут чистый город, я скажу, что это бесплодная культура, стерильный бульон!» Большинство французов скажут такое разве что в шутку, однако именно этот студент, похоже, говорил серьезно. Ни один норвежец даже смеха ради не станет спорить ни о чем помимо местоположения, финансирования и устройства мусороперерабатывающего завода – не более того. Споры в Норвегии возможны лишь в рамках четко определенной структуры консенсуса.

В политической сфере норвежцы разделяются по партиям, однако в целом все настолько согласны в том, как должно быть организовано государство, что любые дискуссии в Стортинге проходят с поразительной гладкостью, а члены разных политических группировок охотно идут друг другу навстречу.

Поэтому неудивительно, что у норвежских испытуемых эксперимент вызвал особенно сильный внутренний конфликт: он требовал нарушения согласия по вопросу.

Хотя Осло и столица Норвегии, атмосфера в нем провинциальная, будто в маленьком городке, – в противоположность высокоцивилизованным городам вроде Парижа и Копенгагена. Здесь в большей степени поддерживаются традиции сельского уклада – большинство нынешних жителей Осло выходцы с хуторов самое большее в третьем поколении. В городе живет всего 400 000 человек, а по ощущениям и того меньше. В любом кругу, будь то студенты или юристы, подавляющее так или иначе сталкивается друг с другом лично. Так что культура Осло до некоторых пределов – это культура маленького городка. Здесь уместно упомянуть «Janteloven» – «Законы Янте», отсылка к которым очевидна для любого образованного норвежца. Это своего рода десять заповедей, которые провинциальное общество навязывает личности.[43] Три «заповеди» звучат следующим образом: