Как мы стали маленькими

В этот момент раздался знакомый, жужжащий звук и шмель, вместе с недовольным Ромкой продолжил своё путешествие. Он полетел прочь от берёзы и приземлился недалеко ( конечно по нашим, обычным размерам) от неё на крупный, жёлтый цветок мать-и-мачехи. Всё, больше нельзя было терять ни секунды.

– Неизвестно, куда его понесёт дальше!

Ромка прыгнул в ярко-жёлтое море лепестков. Мягко приземлившись, он чуть не задохнулся: рот и нос оказались забитыми жёлтой, пахучей цветочной пыльцой.

– Апчхи! – Громогласно чихнул Ромка, мотая головой и пытаясь стряхнуть с одежды жёлтый налёт.

Шмель, потоптавшись на цветке, снял нектар и улетел. Стало тихо-тихо. Где-то, в стороне берёзы, весело чирикали воробьи; шелестела трава от поднявшегося ветерка. Ромкино жёлтое убежище слегка наклонилось, так что мальчик едва не вылетел из него. Цветок раскачивало из стороны в сторону. У Ромки закружилась голова, тошнота подступила к горлу.

– Ну вот, укачало! – Пронеслось у него в голове. – Прямо, как в детстве.

Ромка вспомнил, как когда-то давно он с родителями отдыхал на юге. Они сели в красивый, туристический автобус с высокими спинками сидений. Дорога проходила через горы. Вначале всё было прекрасно: Ромка вместе с мамой любовался необычным видом южной природы. Но по мере того, как дорога начала круто уходить вверх и серпантином обвиваться вокруг гор, Ромка почувствовал что-то неладное со своим организмом. Его, вдруг, перестал интересовать окружающий пейзаж, перед глазами всё поплыло и вот также, как сейчас, подступил комок к горлу. Тогда, в горах, поездка была окончательно испорчена. Весь съеденный незадолго до поездки завтрак оказался на его и маминой одежде. Он смутно помнил, как над ним суетились взрослые, но фразу: «ну вот, укачало», он запомнил на всю жизнь.

Ветерок стих и цветок вновь принял своё нормальное положение.

– Надо отсюда выбираться. – Придя в себя, Ромка решительно встал на ноги и задрал голову вверх.

– Фьи-фью… – Присвистнул он, прикидывая, что верхний путь для него закрыт. – Значит, пойдём напрямик.

“Напрямик” оказалось не слишком лёгким занятием. Жёлтые, длинные лепестки мать-и-мачехи, которые показались бы человеку нормального роста нежными на ощупь, для Ромки предстали непроходимыми дебрями. Он с трудом перелезал через одну гладкую поверхность лепестка, чтобы столкнуться с такой же непреодолимой преградой.

– Ненавижу все эти цветы! – В сердцах воскликнул мальчик.

Пройдя таким образом несколько шагов (надо сказать мучительных шагов), он в изнеможении плюхнулся в жёлтую пыльцу, которая была здесь повсюду. Его ноги нестерпимо болели. Ромка стянул с них кроссовки и пошевелил распухшими пальцами.

– Такое впечатление, – подумал он, – что кроссовки мне малы как минимум на два размера. Нет, уж лучше я пойду босиком!

Ромка закатал брюки почти до колен. Ему казалось, что его тело распухло. Рубашка, до этого свободно облегающая грудь и плечи мальчика, теперь трещала по швам и туго охватывала Ромку под мышками. Застёжка на брюках грозила в любой момент лопнуть. И в них было так тесно, что он чувствовал себя ребёнком, которого запеленали.

– Хоть до трусов раздевайся! – Пробормотал Ромка. – Которые, кстати, тоже маловаты.

Вдруг, он вскочил, как ошпаренный. Ну конечно, он просто вырос! Причём намного! И почему-то очень быстро. Почему? Видимо, жидкость для уменьшения начала удаляться из организма. Значит скоро, очень скоро их тела примут нормальные размеры! Ликованию Ромки не было предела. Он скакал, подпрыгивал, приплясывал от радости и сокрушался одновременно, потому что не мог обо всём поведать своему лучшему другу.

Теперь не надо никуда идти: надо только сидеть и ждать, пока вырастешь. Единственное, что беспокоило Ромку, это что его одежда не “росла” вместе с его телом. В чём же он будет расти? И он представил себя на лужайке, совершенно голым. Наверняка, рано или поздно, его кто-нибудь обнаружит. Хорошо, если это окажутся какие-нибудь старушки, сидящие у подъездов. А если ребята из класса? Или того хуже: его распрекрасная Катя? Ну нет, он этого просто не вынесет!

Ромка огляделся вокруг: ничего подходящего! Оставалось только порвать свою одежду на части и соорудить нечто, прикрывающее самые “срамные” (как называла их Ромкина бабушка) участки тела. Как ни жаль было почти новые брюки, всё же пришлось распороть их по швам. Это занятие заставило Ромку изрядно попотеть и отняло много времени. Новая одежда вскоре была готова. Первым делом Ромка опоясал себя ремнём от брюк. Пропустив между ног кусок ткани от рубашки, он протащил её концы через ремень – таким образом получились импровизированные трусы. Перекинув через ремень распоротые штанины брюк спереди и сзади, он завершил одевание.

– Да, – Хмыкнул он, оглядывая себя со всех сторон, – мне бы ещё перо на башку и буду совсем как Чингачгук!

Что правда, то правда. Ромка со своей набедренной повязкой действительно напоминал вождя “краснокожих”. Сходство дополняла “боевая раскраска” по всему телу мальчика в виде разводов от жёлтой пыльцы.