Как Наталья Николаевна съела поэта Пушкина и другие ужасные истории

Уж больно Морковкин был робкий. Даже когда ему представлялся случай поцеловать девчонку, он всегда с опаской думал: «Ну да, сейчас полезу к ней целоваться, а она мне скажет: «Отвали, козел!»

А тут такой удачный момент. Девчонка ничего сказать не сможет – она же мертвая.

И хотя Вовке было очень страшно, но он все же вошел в церковь, подошел к гробу, наклонился к мертвой девочке и поцеловал ее.

Вдруг девчонка открывает глаза и говорит Морковкину:

– А ну отвали, козел!

Вовка прямо-таки остолбенел. Еще бы!.. Представьте себе, мои маленькие читатели и читательницы, вы целуете мертвую девочку, а она вам такое заявляет.

Девчонка тем временем встала из гроба и огляделась.

– Оба-а-алдеть!.. – изумляется. – Где это я?!

Морковкин, конечно, ноги в руки и бежать скорей из церкви. Домой прибежал, под одеяло юркнул. Лежит, дрожит как заяц, а в ушах девочкин голос слышится: «А ну отвали, козел!»

Так бедный Вовка до утра и продрожал под одеялом.

А наутро к нему пришла мертвая девчонка. Да не одна, а со своими родителями. Оказывается, звали ее Соня и была она вовсе не мертвой, а – живой.

Просто произошло маленькое недоразумение. Соня очень любила поспать и однажды до того крепко уснула, что родители решили, что их дочка умерла. Нарядили они ее в белое платье, положили в гроб и оставили на ночь в церкви, по старинному русскому обычаю. И если б не Вовкин поцелуй, от которого Соня проснулась, то, пожалуй, что ее так бы и схоронили на кладбище.

Но, к счастью, все обошлось.

И счастливая Соня подарила Морковкину свой первый поцелуй. А счастливые Сонины родители подарили Вовке навороченный айфон.

В общем, мои маленькие читатели и читательницы, полнейший хеппи-энд получился. К добру или к худу

Жил один охотник. Звали его Степан. Пошел он как-то на охоту. И вышел к болоту. Смотрит – посреди болота сидит какое-то странное существо. Человек – не человек, животное – не животное… Так, серединка на половинку.

– К добру или к худу? – спрашивает охотника это существо.

– Чего-чего? – не понял Степан.

– К добру или к худу? – повторило существо.

– Ну, предположим, к худу, – говорит Степан.

Существо захохотало и нырнуло в болотную топь.

Вернулся Степан домой, а жена у него – померла. Похоронил он ее. Снова на охоту отправился.

Глядит – опять посреди болота сидит все то же непонятное существо.

– К добру или к худу? – интересуется.

«Скажу-ка я: к добру, – думает Степан, – вдруг жена оживет».

И говорит:

– К добру.

Существо вновь захохотало и в болотную топь нырнуло.

А Степан домой вернулся в надежде, что его живая жена встретит. Ага. Щас. У него не только жена не ожила, а еще и дочка померла.

Похоронил Степан дочку. Опять на охоту отправился.

Вышел к болоту. Существо уже тут как тут.

– К добру или к худу? – спрашивает.

Степан без лишних слов снял с плеча двустволку и сразу из двух стволов – бах-бах!.. Короче, убил странное существо.

Вернулся домой. А жена с дочкой живехонькие. Степан обрадовался, конечно. Но радость его оказалась недолгой.

– А вы кто? – смотрят на него жена и дочка с недоумением.

– Как это – кто? – обалдел Степан. – Тебе я – муж, – говорит он жене. – А тебе – отец, – говорит он дочери.

– Нет, – отвечают жена с дочкой. – Вот наш муж и отец… – И показывают на крыльцо.

А на крыльце стоит убитое Степаном существо. И как обычно спрашивает:

– К добру или к худу?

Тогда Степан взял да и перекрестился. И в ту же секунду оказался на берегу реки. С удочкой. Потому что он был вовсе не охотник Степан. А рыбак Семен. Причем неженатый и бездетный.

Во как нечистая сила балует! Девочка Настя +

бабушка Настя

Одна девочка по имени Настя, как обычно, легла вечером спать. И, засыпая, подумала: «Завтра пять уроков… потом в компик надо поиграть, в басик сгонять, с подружкой Машкой поболтать, читалку почитать…» В общем – все было, как всегда.

А утром проснулась Настя, сладко потянулась, посмотрела на свои ноги и глазам своим не поверила – ноги не ее! Какие-то бледные, со вздувшимися венами. Глянула Настя на свои руки – и руки не ее. Тоже бледные и тоже со вздувшимися венами. Схватилась Настя со страху за лицо. Чувствует – и лицо не ее.

Вскочила Настя с кровати, подбежала к зеркалу и ахнула. Потому что из зеркала вместо девочки Насти на нее смотрела бабушка Настя. Словно бы за эту ночь Настя постарела лет на семьдесят. Волосы стали белые, глаза – красные, лицо – морщинистое… Настя от такого сюрприза аж рот разинула. А во рту у нее ни одного зуба. Ни е-ди-но-го!

А тут звонок. Телефонный. Дзинь-дзинь!..

Настя, как во сне, трубку взяла.

– Алло? – говорит старушечьим голосом.

– Это Настасья Петровна? – спрашивает какая-то женщина.

– Нет, вы ошиблись, – отвечает Настя.

– Нет, я не ошиблась, – говорит женщина. – Я ваш голос узнала. Это из поликлиники звонят. Мы получили результаты вашего обследования. Вам необходима операция.

– К-какая оп-п-ерация? – Настя от испуга даже заикаться начала.

– Срочная. На сердце. У вас правый клапан барахлит.