Как партия народ танцевать учила, как балетмейстеры ей помогали, и что из этого вышло. Культурная история советской танцевальной самодеятельности

У нас есть подлинные энтузиасты — любители самодеятельного искусства, которые самоотверженно и бескорыстно ведут огромную работу по изучению и собиранию танцевального фольклора. В осеннюю распутицу, в зимнюю стужу, в летнюю жару эти люди путешествуют по самым отдаленным местам нашей необъятной Родины. Они по крупинкам собирают драгоценные россыпи народного танцевального искусства и, творчески освоив их, создают прекрасные образцы народного танца. Нужны хореографы, которые, научно обобщив собранное, дадут новый толчок дальнейшему развитию советской хореографии[475].

Другие эксперты народного танца, также оценивая сбор танцевального материала как подвижничество, обращали большее внимание на функциональную пользу этого дела для развития творческого потенциала самодеятельных артистов:

Привлечение участников художественной самодеятельности к отысканию и фиксации забытых вариантов областных танцев, к их изучению важно не только для обогащения репертуара. Самодеятельные артисты откроют для себя новое звено творчества — исследование, приобретение постановочных навыков. Процесс художественного созидания станет несравненно активнее. В свое время Чернышевский собирание фольклора назвал прекрасным подвигом.

Будем же приобщать нашу молодежь к этому подвигу![476]

Есть основания задаться двумя вопросами. Во-первых, почему в рассказах о самодеятельном танцевальном творчестве столь заметного места и обязательного упоминания заслуживал «полевой сбор» хореографического материала? Во-вторых, если ссылка на него имела обязательный, нормативный и ритуальный характер, позволительно ли предположить, что введение сюжета об этнологических изысканиях хореографов могло иметь фиктивный характер? Другими словами: не был ли образ хореографа, буквально припадающего к «народным истокам», важнее, чем факт непосредственного прикосновения к фольклору? Еще проще: не были ли многочисленные рассказы о поездках за «драгоценными россыпями народного танцевального искусства» выдумкой, изобретением, как тот, что приведен в начале этого наброска? Полагаю, хореографам такая постановка вопросов не понравится. Но я задаюсь этими вопросами не для того, чтобы кого-либо разоблачить, а для того, чтобы понять логику представлений советских специалистов по народному танцу о предмете их увлечений, любви и профессиональных занятий.

Но прежде надо задаться еще одним вопросом: откуда черпали любители народной хореографии образцы рассказов о своих «хождениях в народ»?

Первооткрыватели истоков