Как поддерживать порядок в доме и не сойти с ума

Я не жалею, что продала кроватку. Больно было думать о том, что ее нужно продать, и смотреть, как ее увозят, но радость и покой в менее захламленном доме стоят временной горечи, испытанной в момент расставания.

Выберите особую емкость

Однажды, когда я была ребенком, мы всей семьей поехали в небольшой городок Джефферсон в штате Техас и в одном антикварном магазине мама купила мне жестяную коробку. Мы назвали ее коробкой из Джефферсона, и я складывала туда свои самые ценные вещи.

Я обожала ту коробку. Когда мне нужно было что-то сохранить, мама говорила мне положить эту вещь в коробку из Джефферсона.

Я знала, что коробка из Джефферсона хранит особые воспоминания, но, будучи взрослеющей неряхой, не понимала, что эта коробка – емкость (и тогда еще не знала истинного предназначения емкости).

Теперь я понимаю, что мамина идея была блестящей. Она подарила мне место – ограниченное место – для хранения детских сокровищ.

Одна из моих соседок по колледжу, когда мы собираемся вместе, время от времени достает свою «театральную коробку». В ней хранятся программки, фотографии, на которых мы в костюмах, и несколько памятных вещиц, унесенных с собой после последнего спектакля по любимой пьесе.

Я люблю эту коробку. У меня много похожих вещей, но я понятия не имею, где они. Наверное, разбросаны по разным коробкам на чердаке, а многие давно потерялись. «Театральная коробка» моей подруги выполняет несколько функций: ограничивает количество памятных вещей, которые можно оставить, побуждая отбрасывать менее значимые, защищает и хранит эти вещицы в одном месте, чтобы их можно было быстро найти и посмотреть, когда моей подруге захочется оживить воспоминания о тех веселых годах своей жизни.

Она ценит эти вещи.

Если вещь действительно дорога как память, если от нее действительно невозможно отказаться, то ее нужно беречь и ценить.

Обратитесь за профессиональной помощью

Как я уже сказала в начале этой главы, я не психолог и не врач. Мне не довелось пережить сильного горя, и у меня нет опыта восстановления после трагедии. Если горе мешает вам действовать, но при этом вы задыхаетесь от чрезмерного изобилия вещей, обратитесь, пожалуйста, за профессиональной помощью. Просьба о помощи – это не признак слабости; это признак того, что вам хватает сил сделать необходимое. Поищите в интернете контакты групп поддержки для людей, переживших горе, или попросите своего врача порекомендовать вам специалиста, который сможет помочь.

Существуют конкретные шаги для избавления от хлама в доме, точно так же существуют определенные шаги для психического восстановления после пережитой трагедии.

24. Чувство вины из-за хлама

Иллюзия:

 у меня есть gap – уникальное умение ценить все интересные, потенциально полезные, исторически ценные, сентиментальные, материально ценные, красивые и необычные вещи. Люди осведомлены о моем таланте и доверяют мне свои сокровища, зная, что я буду дорожить ими так, как они того заслуживают.

Реальность: я люблю вещи. У меня слишком буйное воображение касательно потенциальной ценности вещей и своей способности починить, продать, использовать либо искусно преподнести тот или иной предмет. Люди воспринимают мой дом как свалку. Они могут с чистой совестью избавиться от своего хлама, потому что знают, что я с радостью его приму.

Часто хлам вызывает у нас чувство вины. Это чувство, как исходящее изнутри, так и навязанное кем-то другим, непродуктивно. Хлам – это ненужные вещи. Вина – это то, что я испытываю, когда сделала что-то плохое или (что еще хуже) когда думаю, что сделала что-то плохое, даже если это не так.

Чувство вины из-за хлама – это плохо. И точка.

Почему чувство вины из-за хлама не имеет права на существование (хотя существует)

Мой дом – это мой

дом. Мое пространство. Ни один человек, который не живет в моем пространстве (и не платит за него), не имеет права решать, что мне в нем хранить.

Я не зря оговорилась про «живет» и «платит»: пока мы говорим только о тех вещах, которые действительно только мои. Речь не идет о тех вещах, которые сводят меня с ума, но остаются в доме по настоянию мужа. Они вызывают раздражение, а не чувство вины. Это разные вещи, и о чужом хламе мы будем говорить в одной из следующих глав.

Я также не призываю избавиться от вещей, которые дядюшка Гарри хранит в шкафах в своем доме, куда совершенно бесплатно пустил вас пожить. Или от вещей вашей двоюродной сестры, которые вы согласились подержать у себя один год, пока она поживет в Африке (достаточно ли этих объяснений, чтобы вы поняли, что я имею в виду?).

Я говорю о своих вещах. О вещах, которые сейчас мои, но когда-то принадлежали кому-то другому. Они насобирались у меня за много лет, потому что люди «отдавали» их, «думали, что мне это понравится» или дарили на Рождество.

Это мои вещи, но с ними связаны еще чьи-то чувства.