Как притвориться идеальным мужчиной

  «Завеса тайны» Эротическое стихотворение 09.10.10 г. 20.00 ч. А бугорочек ничего: Завесу тайны он приоткрывает. Имеет право тот сюда зайти, Умело ключик тот, кто подбирает. Какие здесь прелестные глубины: Сады бордовых, бархатных, Рубина цвета роз… И тот, кто был здесь хоть бы раз,

 Сто просьб неумолимо Готов и на коленях вымолить всерьез. Благоухает розы аромат, пьянит, Надежду в рай попасть он обещает, Сердца людей он манит и прельщает, Меня притягивает, как магнит. Сей чувственный подарок Безусловно, ты нигде уж больше не найдешь, И если уж вкусил, Прошу тебя, ты никакой другой не трожь, Иначе ни за что ты пропадешь!

— Что ты об этом думаешь? — на полном серьезе спросил ее муж.

— Я думаю, что ты сошел с ума. И ты об этом думаешь.

— Да, я сошел с ума. Я совершенно спятил от любви к тебе, Деми — кошечка. Не могу я больше обходиться без… секса. Ты — мое вдохновение, моя муза, мое счастье. Я люблю тебя. Я совершенно точно хочу тебя… до безумия! Сейчас ты шокирована моими словами, я понимаю. Дарио, наверняка, просветил тебя, что я обычный мужчина и однажды признаюсь в этом. Стыдно ли мне говорить тебе о своей страсти, своем желании? Безусловно. Но и скрывать, держать это при себе я больше не в состоянии. Я знаю, что ты не готова меня простить прямо сейчас. Но дай хотя бы… надежду.

— Разве я не дала ее тебе?

Декьярро все понял. Она имела в виду поцелуй.

— Ты — мой ангел! — сказал он страстно, вставая с колен.

— Я — твоя жена. Только и всего.

— Я грешник. Разве ты не считаешь, что то, что я делал на экзамене — грешно?

Она рассмеялась.

— Знаешь, нет. Когда я видела, как в кино это делают другие мужчины, мне казалось, что это… порочно сексуально, что ли. Но на тебя я вовсе не обижаюсь. Ты мой муж, тебе позволительно быть… слегка сексуальным в интимных отношениях. У тебя не было другого выхода.

— Был. Я мог держать себя в руках… целиком и полностью.

— Ну, не робот же ты, в самом-то деле! А ты постоянно намереваешься им стать. Ты просто считал, что тебе это поможет.

— Деми, ты меня слишком сильно любишь.

Он произнес это таким тоном, словно сам был в этом виноват и каялся.

— Ну, так и ты меня слишком сильно любишь.

— Просто… так не бывает. Меня нельзя любить.

— Некрасивый, неидеальный… Все слышала не раз и помню. У меня другое мнение на твой счет.

— Почему же ты не хочешь меня простить?

— Если ты будешь продолжать настаивать — я рассержусь.

— Тогда ставлю тебя в известность, что мне не по душе твое покровительственное отношение к Джорджу. К нему ты гораздо добрее, чем ко мне. Его ты ласково называешь Джо.

— Тебя я ласково называю Кьярро.

— Я твой муж, — надулся Кьярро.

— Ты очень милый! Тебя интересует, почему я хорошо отношусь к Джо? Он не следит за мной, в отличие от тебя.

— Вот такой вот я… неидеальный муж.

— Да. А Джо — идеальный друг. Он не лезет в мою личную жизнь.

— Если бы он туда полез — тебе бы пришлось приносить ему передачи в больницу! — резко ответил Кьярро.

Ох, он и рассердился! И показался ей еще более милым, смешным и… достойным ее любви.

— Злишься-то чего? Я просто объяснила суть вещей.

— Не нравятся мне такие вот… объяснения, — он продолжал дуться.

Деметра поцеловала его в щеку.

— Что, собираешься сказать, что Вы с Джорджем просто друзья? — ехидно поинтересовался Кьярро.

— Собиралась. Но ты не дал мне шанса!

— И не дам… ни единого шанса быть счастливой с кем-то другим. Ты будешь счастлива только со мной.

— Спасибо, Кьярро. Ты сводишь меня с ума.

— Видно, недостаточно сильно, — он вздохнул.

И ушел в свою комнату.

Глава 43

На следующий день было преддверие Нового года и Рождества. Деметра отпустила Серджо домой и готовила сама. Декьярро не знал, что ему понравилось больше: ее фирменные булочки с корицей и торт «Птичье молоко», или она сама в коротком изумрудном платье без бретелек. Не было ни Дарио, ни Джо, ни домработника. Они были одни. Можно было абсолютно безнаказанно любоваться ею. Но с тех пор, как он осуществил свою мечту стать настоящим мужчиной, он не хотел довольствоваться одним лишь кулинарным искусством жены. Ему хотелось обладать ею безраздельно: сердцем, телом и душой. Из всего этого она позволила ему распорядиться лишь сердцем. На все остальное ему позволялось смотреть и облизываться.