Как путешествовать

У суфиев нет общего руководства, нет одного папы или патриарха. Монашеские ордена (тарикаты) возглавляют «святые старцы» – шейхи. Владея тайными знаниями, они могут постичь скрытый в религиозных текстах тайный смысл. Знания передаются от учителя к ученику. Мюрид (ученик) дает ахд (клятву) верности и обещает быть прилежным в учении, а шейх берет на себя решение всех житейских проблем и ходатайствует за него перед Аллахом. Связь между шейхом и мюридом длится всю жизнь и продолжается после смерти.

Сильный удар по движению суфиев нанес распад Османской империи. В 1930-е гг. после революции в Турции все их ордена были упразднены, а обители закрыты. В результате суфии разбрелись по миру. Теперь суфийские обители есть не только во всех исламских странах – от Африки до Индии, Сингапура и Средней Азии, но и в странах Запада. Поэтому рано или поздно путешественник может увидеть суфиев.

Моя первая встреча с суфиями произошла во время путешествия по Северному Кипру. В маленькой деревушке Лефке (в стороне от проторенных туристических маршрутов) живет глава тариката наджбанди – шейх Назым аль-Хагани (Nazim al Haqqani). Он родился в Ларнаке, учился в Стамбуле и Дамаске, а затем долгое время жил в Англии. Частично его жизнь связана с Россией. Из Дагестана родом его учитель, предыдущий шейх Аб-дулла Дагистани, а жена родилась в Сирии в семье иммигрировавших после революции из России татар.

Суфии не дают обета безбрачия. Шейх живет с большой семьей – с женами, детьми, внуками, домочадцами. Для холостых учеников рядом построено общежитие, а семейные – снимают квартиры.

К шейху приезжают дервиши из разных стран мира. Как оказалось, принимают туда и христиан. Я с самого начала не скрывал своей принадлежности к православной церкви, и никаких претензий не было. Спят в суфийском общежитии, как в хостеле – в одной большой комнате, по азиатскому обыкновению – на полу. Народ попадается самый разный. Одних приводит искренний интерес к учению, других – любопытство, третьи – попадают случайно. В отличие от христианских монастырей, работать никого не заставляют (можешь хоть весь день проводить в молитвах и медитациях – никто не упрекнет), но и не запрещают. Я попал как раз в тот момент, когда самые активные и трудолюбивые ученики шейха Назыма занимались освоением недавно приобретенной земли. На пустынном холме дервиши рыли ямы под посадку саженцев. Мне поручили менее ответственную работу – строительство забора из колючего кустарника для защиты растений от пасущихся по соседству овец.

Для всех мусульман гость – посланник Аллаха, но для дервишей путешественник – это еще и родственная душа (они сами регулярно переезжают из одного монастыря в другой). Поэтому уезжал я оттуда, почти как из родного дома, с подарками, наставлениями и рекомендациями обращаться в любую из суфийских обителей, которая встретится на моем пути.

Под открытым небом

Тем, кто проводит большую часть жизни в городе, постоянно ночуя под крышей, в путешествиях хочется для разнообразия поспать прямо под открытым небом – смотреть на звезды, дышать свежим воздухом… В хорошую погоду легко найти место для того, чтобы расстелить спальник. Достаточно отойти от дороги на десяток метров в поле или лес. Если же очевидно, что дело идет к дождю, то лучше заранее подумать об альтернативных способах ночлега. Хуже всего, когда погода портится неожиданно.

Однажды на севере Аргентины я улегся спать посреди поля. Было очень тепло – недалеко от тропиков, а небо все в звездах. Когда я проснулся посреди ночи, звезд уже не бьшо, а небо затянули тучи. Вскоре началась самая настоящая тропическая гроза. Как будто в небе открыли заслонку, и оттуда хлынул поток воды. И при этом молнии били, казалось, всего в нескольких метрах от меня. Земля дрожала от ударов. Сразу же, совершенно некстати, вспомнились рекомендации по выживанию в грозу. С одной стороны, нельзя становиться самой высокой точкой в окрестностях (именно в нее чаще всего бьет молния) и в то же время не стоит впадать в другую крайность и ложиться на землю (так под возможный электрический ток подставляется большая поверхность). Безопаснее всего, по мнению экспертов, сидеть на корточках, обхватив ноги руками. Но в этом случае я неминуемо стал бы самой высокой точкой на всем поле, не говоря уж о том, что поле к тому моменту превратилось в одну большую лужу, а молния, как известно, бьет не в воду, а в возвышающиеся над ее поверхностью предметы. Одно только меня радовало – я не мог говорить по телефону или смотреть телевизор и тем самым был полностью защищен от поражения молнией, попадающей в натянутые между столбами провода.

Эта гроза до сих пор остается в моей памяти как одно из самых жутких переживаний. Никакого удовольствия от свежего воздуха я тогда не получил. Но по мере того как это событие все больше удаляется в прошлое, оно кажется все более романтичным и все менее и менее ужасным. А разнообразие впечатлений – это именно то, ради чего и стоит путешествовать.

Пляжи