Как спасти репутацию

Миган вернулась в напыщенный дом Александра, злясь на то, что вызывает насмешки в свете, поскольку выросла в счастливой семье и не привыкла испытывать на себе чужую недоброжелательность. Она переоделась в прогулочное платье и решительно поднялась на третий этаж, потребовав от Николая показать дорогу в детскую.

Она вскинула голову и посмотрела на учителя сверху вниз:

– Я объяснюсь с его светлостью. Он не будет вас винить.

– Вы не знаете его светлость, – пробурчал молодой человек.

Миган пропустила это мимо ушей.

– Алекс, пойдешь со мной на рыбалку?

Алекс захлопнул латинскую грамматику и от радости подпрыгнул.

– Да!

Миган протянула руку. Она сама удивилась тому, какие чувства на нее нахлынули, когда в руку вцепились маленькие пальчики.

– Тогда пойдем поищем удочки.

Но Миган не повезла малыша в Гайд-парк. Взглянув на орду журналистов, карауливших возле дома, она решила найти более укромное место и повела Алекса в парк в центре площади Беркли-сквер, напротив дома.

Огромный овальный парк был окружен двумя десятками домов. Деревья, зелень, дорожки скрывались за железной оградой, за которую могли попасть только жители Беркли-сквер, имеющие ключи.

В окружении охранников Миган и Алекс перешли оживленную площадь. Журналисты старались не отставать, некоторые прохожие присоединились к их толпе, желая узнать, что происходит.

За оградой Миган и Алекс получили передышку; правда, гуляющие в парке жители Беркли-сквер подошли посмотреть на них. Журналисты повисли на воротах, ловя каждое движение великой герцогини Нвенгарийской, прохожие полезли вслед за журналистами на забор, изнывая от любопытства.

– Зачем мы сюда пришли? – спросил Алекс. – Здесь нет ни озера, ни реки.

– Зато есть лужи. – Миган показала на широкую водяную гладь, оставшуюся после утреннего проливного дождя. – Отличное место, чтобы учиться.

Алекс с сомнением посмотрел:

– Там будет рыба?

– Кто его знает. Давай покажу, как нацеплять на крючок наживку.

Алекс оказался блестящим учеником. Он серьезно сказал, что никогда раньше не ловил рыбу, но читал про это. Она взяла новую удочку, которую Николай второпях купил по этому случаю, и показала Алексу, как ее размотать, как нацепить на крючок извивающегося червяка, как забросить. Потом встала вместе с ним у кромки воды, легонько пригнула его кисть, показала, как приманить рыбу.

Алекс с мокрыми от дождя волосами точно копировал ее движения. Он был похож на Александра. Александру хотелось предъявлять миру совершенство; ни трещинки, ни изъяна не было в стене, которой он себя оградил от людей. Любовный приворот преодолел эту стену, позволил Миган, единственной из всех, увидеть за ней нежного, страстного и ранимого человека. Остальные боялись его потому, что не могли видеть его сердце.

«А может, – со вздохом подумала Миган, – любовный приворот просто наделил меня избытком сентиментальности?»

Журналисты из-за забора выкрикивали вопросы. Один прокричал сомнительное замечание о даме, которая держится за длинную удочку, но, к счастью, Алекс его не понял. Доминик мрачно посмотрел на них и, не стесняясь в выражениях, сказал, что с ними сделает, если они не уберутся отсюда. Однако запугать англичан из низших классов не так легко, они кричали в ответ и намекали, что сделают с иностранцами, которые воображают о себе бог весть что.

Миган притворилась, что сосредоточилась на удочке. Завтра «Таймс» будет нарасхват. «Ее светлость великая герцогиня Нвенгарийская возбудила взрыв восторга на Беркли-сквер после вопроса о том, крепко ли она держится за удилище».

Крики стихли, повисла жуткая тишина. Миган узнала, кто идет, еще до того, как подняла глаза и услышала приближающиеся шаги.

Александр был в темно-синем пальто, без шляпы, как это принято у нвенгариицев; на черных волосах блестели капли дождя. Он не улыбнулся ей, голубые глаза были задумчивы, как никогда.

Алекс поднял голову и увидел отца.

– Привет, папа! – Он махнул ему рукой. – Мама учит меня ловить рыбу.

Александр стоял, глядя на Миган, на лужу, удочку и леску, исчезающую в воде. Миган ожидала, что в его глазах появится холод и он прикажет Доминику немедленно отвести жену и сына домой.

Великий герцог долго смотрел молча. Ветер развевал длинные волосы и полы пальто. Носки черных блестящих ботинок испачкались, когда он прошел по траве.

Он заговорил с Алексом. Голос был нейтральный, почти нежный:

– Поймал что-нибудь?

– Пока нет, но мама говорит, надо дать им время. Говорит, мы обязательно что-нибудь поймаем, рано или поздно.

– Вот как? – Александр встал за спиной сына и критически посмотрел на удочку: – Правильно держишь, легко. Это хорошо.

– Меня мама научила.

Александр перевел взгляд на Миган; выражение глаз было не понять; потом рукой в черной перчатке он поправил положение удочки.

– Я много рыбачил в детстве. Мыс Деймиеном удирали с уроков на лесное озеро.

– Правда? – в восторге воскликнул Алекс.

– Только мы знали про это озеро, по крайней мере мы так думали. Полагаю, наши охранники следовали за нами на некотором расстоянии.

– Твой папа ходил с тобой на рыбалку?

Александр молчал, пожалуй, слишком долго.