Как спасти жизнь (ЛП)

Он все еще заполнен стикерами. Когда она брала наличку, чтобы оплатить за продукты или еду на вынос, она оставляла чек. Чек…что-то не так. Брать деньги не в ее характере, я всегда так думал. Но тогда зачем врать? Почему бы не выложить правду? Почему не сказать зачем она их взяла, если только это не что-то незаконное или что-то, что я бы не одобрил?

Лейни соврала, чтобы избавить меня от страданий и усугубила и без того плохую ситуацию. Райли соврала по непонятным причинам и даже если она не врала, она виновата в замалчивании правды.

Тогда почему я чувствую, что именно я тот, кто не прав? Почему ощущаю себя никчемным куском дерьма? Почему мне снятся кошмары с ее заплаканным лицом, и я просыпаюсь весь в поту каждую ночь?

Я ношу на себе это давящее чувство вины на протяжении трех недель и спасения не предвидится. Я не могу спать, работать, жить.

И хуже всего, я скучаю по ней. Тоска по ней раздавила меня. Такое чувство, будто мне отрезали одну из конечностей. И я живу в состоянии почти парализующего страха, что что-то не так. Что-то неправильно, и я вовремя не окажусь рядом чтобы спасти ее… или себя.

— Санджай сказал, что ты неделю не выходил на работу.

Я на взводе, а она испытывает меня. Маме кажется, что давление на моего делового партнера поможет ей. Она не знает, что Санджай передал право вести переговоры мне.

— Ты разве не должна быть в Вашингтоне и раздражать других выбранных должностных лиц? — Я никогда не пойму, как кто-то может хотеть быть политиком.

Я оставляю ее у входа, возвращаюсь на диван и убавляю звук у игры.

— Улетаю сегодня.

— Переходи к делу…чего бы ты не хотела.

Ее плечи опускаются. Она отводит взгляд. Она принимает такой раскаивающийся вид, когда чего-то хочет от меня. Это притворство. У нее плохо получается. Джоан Уэст ни одного дня в своей жизни ни о чем не сожалела и это не остается не замеченным.

— Что происходит с Уинстаром? Левенталь сказал, что ты не ответил ему встречным предложением и что ему не терпится закрыть сделку.

Забавно, пока она говорит, все встает на свои места.

— Я собираюсь отклонить его предложение. Мы не продадим исключительные права, особенно контрагенту военных сил.

— Джордан, ты знаешь, что эта сделка значит для меня.

— Ага, знаю. Левенталь отчаянно хочет ее заполучить. Попав в не те руки, технология может быть использована в собственных целях, в качестве оружия. Скажи ему, что ответ — нет. Переговоры окончены.

Я прибавляю звук игры Джаентс (прим. Нью-Йорский футбольный клуб).

Некоторое время она наблюдает за мной, без сомнения, обдумывая следующий шаг.

— Что с тобой случилось? Все дело в это нелепой девчонке, да?

Холодная ярость — все что я чувствую прямо сейчас. Это отодвигает остальное на второй план.

— Я не собираюсь удостаивать тебя ответом, потому что выйдет не очень красиво, а ты моя мама. Но эта девчонка содержала себя с шестнадцати лет. Построила бизнес с нуля, без чужой помощи. Называя ее нелепой, ты только будешь злить меня, поэтому будь осторожна.

— Дорогой… — она вздыхает, выражение ее лица смягчается. — Ты ведешь себя неразумно. Существуют миллионы других девушек, лучше чем переоцененная няня… это так непохоже на тебя принимать все так близко к сердцу.

Вот как плохо она меня на самом деле знает. Женщины по-лучше…что-то в этом не дает покоя, мучает. А потом я понимаю почему. Понадобились ненормальные наклонности моей матери, чтобы увидеть истину.

Существуют миллионы других женщин. Я видел довольно многих из них. И никто из них ей в подметки не годится.

Я отослал прочь единственную девушку, которая по-настоящему любила меня таким какой я есть, знаю, что это так и есть. Это чувствуется в ее каждом слове, прикосновении, взгляде…в каждом действии, и я потерял ее из-за денег. Потому что не поверил ей. Женщине, которая в любой момент могла бы воспользоваться своей внешностью, но не сделала этого. Все чего она хотела — я, нужно найти ее и умолять о прощении.

Мама выглядит смущенной.

— Почему ты улыбаешься?

Встаю и оборачиваю руки вокруг нее, крепко обнимая. Меня накрывает чувство облегчения, я не испытывал этого с тех пор, как ушла Райли. И теперь, когда я знаю, что делать, нельзя терять время.

Я не обнимал маму с четырнадцати лет, с тех пор как мне поставили диагноз лейкемия, даже тогда вышло кратко и небрежно. Но сегодня она заслужила.

— Спасибо, — говорю ей, и она наконец расслабляется в моих объятьях и с опаской кладет руки мне на спину. — Спасибо, что помогла прийти в себя. За то, что заставила понять, что я люблю эту нелепую девчонку и жить без нее не могу. Хочу, чтобы ты знала, что ты будешь первой, кому я позвоню, когда он скажет да.

Она испуганно отстраняется.

— Джордан… ты не женишься на ней.

— Приятного полета в Вашингтон.

Оставляю ее одеваться. Нужно составить план и очень мало времени на то, чтобы его исполнить. Надеюсь, я не слишком опоздал.

***

Райли