Как тебя зовут? Азбука любви

Жизнь трубадура налаживалась. И хотя дона Аламанда со всей куртуазностью оборонялась от его любовных домогательств, все же на обещания она не скупилась, и однажды в знак того, что обещаниям суждено исполниться, подарила трубадуру свою перчатку. Тот чуть с ума не сошел от радости, веселился так, словно дона Аламанда одарила его высшей любовной усладой.

– Вот, друзья! – говорил Гираут своим приятелям, махая перчаткой. – Знак любви, дарованный мне моим божеством. Скоро суждено осуществиться всем моим мечтам!

Все лето трубадур ходил по кабакам, пребывая в восторженном настроении и напиваясь. Пока однажды кто-то из его собутыльников не похитил перчатку и не подбросил лошадям вместе с кормом.

Обнаружив пропажу, впал Гираут в великую печаль. И долго не мог признаться в том доне Аламанде. Однако дона Аламанда, которой надоели любовные домогательства трубадура, сама, прознав, что перчатка утеряна, послала трубадуру письмо, полное укоров, и велела ему немедленно явиться ко двору.

Едва он вошел к ней, как она набросилась на него с упреками и обвинениями.

– Не вы ли, сударь, клялись, что будете хранить мой подарок у самого сердца? Надо полагать, вы потеряли и то, и другое. А еще я слышала, что вы напиваетесь со всяким сбродом и бахвалитесь перед ним моими обещаниями. Раз так, то я отрекаюсь от всего обещанного, и никакой любовной услады вам от меня не получить. Попытайте счастья в другом месте!

После таких слов испытал Гираут великую скорбь и отчаяние. И не сказав ничего в оправдание, убрался со двора. А надо сказать, дона Аламанда только этого и ждала, ибо давно решила одарить любовью другого. Она нашла себе любовника, но человек этот был невоздержанный и злой. И не мало натерпелась через то Аламанда, предавшая Гираута.

Сам же Гираут, пребывая в одиночестве, но продолжая надеяться на скорую милость, отправился к одной девице, состоявшей при донье дЭстанк. Девицу эту тоже звали Аламанда, она была весьма куртуазна и хорошо разбиралась в трубадурском художестве. И сама была искусна в этом деле, и потому ценила Гираута, как никого.

К ней-то он и обратился за советом, отправив просьбу письмом, в изысканной стихотворной форме:

Друг милый Аламанда, как в тумане,

Я обращаюсь к вам, узнав о плане

Сеньоры вашей, что, меня тираня,

Жила и вот сейчас стоит на грани

Злодейства, ибо ею же в обмане

Я обвинен!

Уверен, что в неравной брани

Останусь побежден!

Девица Аламанда сразу вступила в остроумный диалог о любви. Тем более что заняться ей особо было не чем. Она считала себя очень умной и изысканной, видя мало себе равных. Письмо от Аламанды Гираут получил на следующий день:

Гираут, ради Бога!

Заранее сдаваться – не для вас.

Меры приняли б к охране:

Страсть требует от вас посильной дани,

То есть согласия в том и этом стане –

Пусть дама приравняет холм к поляне,

Ответь ей в тон,

Что есть, мол, радость и в сердечной ране,

И счастьем вызван стон.

Гираут и так весь полыхал изнутри. Скорый ответ поддал еще жару. Гираут строчил, не думая. Написанное было отправлено сразу из-под пера.

Да, судишь ты не как иные дуры,

К тому же так прелестна, юна и белокура;

Жизнь чуть добрей – ты рада, злее – хмура,

Но мне претят такие каламбуры,

И вывертом судебной увертюры

Я удручен!

По мне, уж лучше падать с верхотуры,

Чем ехать под уклон.

Не успел Гираут обдумать, чего он такого понаписал, как уже получил ответ. Посыльный застал де Борнеля, когда он пытался откупорить бутылку вина. Выбив пробку и наполнив кружку, Гираут отхлебнул вина и прочел:

Удачней, чем моя, кандидатуры,

Клянусь, Гираут, не сыскать, а мне фигуры

Вашей нет смешней. Ходите понуры,

Твердя о пустоте моей натуры;

Ну что ж, в любви я против диктатуры,

Претит ей гон,

И лучше тихо заводить амуры,

Чем поднимать трезвон.

Гираут трижды перечитал послание, открывая бутылку за бутылкой. Идея Аламанды пришлась ему по вкусу, но прежде, чем дать положительный ответ, он хлопнул об пол глиняную кружку и написал:

Не будьте, дева, так глупы и серы

И не касайтесь вам далекой сферы!

Она ведет себя как лицемеры!