Как убить свою семью

Десять дней прошли в бесцельных пробежках по Лондону. Пересекая мосты и взбираясь на холмы, я пыталась избавиться от нервного напряжения. Встретилась с Джимми в пабе, и он хихикал над тем, что я постоянно смотрела вдаль. Пришлось сказать, что мне должен позвонить один парень, и это — частично — было правдой. Я стала переводить свой телефон в режим полета на несколько часов, поэтому не могла постоянно проверять сообщения. Это было невыносимо. И вот однажды в пятницу утром я проснулась от оповещения. Отправлено в 03:48. Короткое и ясное.

Хорошо, мисс самодовольство, мне скучно. Давай развеемся.

Я села в постели и перечитала его. Затем отложила телефон, долго принимала душ, сделала сто приседаний и сварила кофе. Только после этого я вернулась к мобильнику и написала ответ, но не отправила — слишком рано. Ли, возможно, еще спал, и я не хотела выглядеть нетерпеливой. Только в обеденный перерыв, когда у меня было время подумать, я проверила свой ответ и нажала «Отправить».

«Обещаю, со мной скучно не будет. Встретимся в субботу на станции метро Майл-Энд, в полночь. Напиши мне, когда приедешь. Не опаздывай».

Два часа спустя я получила сообщение:

«Мне пришлось поискать его на карте. Надеюсь, это что-то стоящее. Увидимся».

У меня было запланировано свидание на вечер пятницы, но я его отменила. Это могло бы снять напряжение, но мне нужно быть напряженной. Я хотела чувствовать себя бодрой. Мне было так скучно ждать, пока эти люди вклинятся в мои планы. Начало гонки было восхитительным — скоро еще одно имя можно будет вычеркнуть из списка, и их останется немного. А финишировав, я начинала искать хоть какую-то информацию о том, как семья это восприняла. Эта эйфория могла захлестнуть меня на несколько дней. Конечно, вперемешку с легким страхом, что план не сработает и мне придется начинать все сначала. Но именно это и делало его таким пьянящим.

Если все пройдет хорошо, я смогу назначить новое свидание с отвергнутым кавалером. Хотя его сообщение оказалось немного противным — он был расстроен и даже добавил грустный смайлик. Вряд ли мы встретимся.

В субботу я пробежала из Шедуэлла в Баттерси, а затем к собору Святого Павла, и приложение сообщило, что это была моя самая быстрая пятнадцатикилометровая пробежка. Чувствуя легкую усталость, я немного посидела на ступенях собора, наблюдая за толпящимися туристами. Другой бегун сделал то же самое, присев в нескольких шагах от меня и вытянув ноги. Он улыбнулся, и я улыбнулась в ответ, сама того не желая. Он был красивым — лицо покраснело, а в глазах какой-то блеск, неподходящий для такого вежливого человека. Я видела, он медлит, и с досадой поняла, что он собирается что-то сказать, поэтому встала и направилась в сторону метро. Жаль. Возможно, парень был не так уж и плох, но у меня не было ни времени, ни сил сидеть и играть в романтику на ступенях церкви. День не тот. На самом деле, для меня не существовало «того» дня. Максимум — мы бы переспали раз или два, а потом в какой-то момент он попросил бы меня поехать в Патни встретиться с его друзьями после регби, и мне пришлось бы удалить его номер. Лучше сразу отказаться от этого кошмара.

* * *

Без четверти полночь закутываюсь в пальто и выуживаю шляпу из собранной сумки. К счастью, у меня идеальная голова под шляпы. Вам они либо идут, либо нет, — если вы плохо выглядите в одном головном уборе, будете плохо выглядеть во всех. Слишком много женщин думают, будто они миленько смотрятся в шапках с помпонами. Нет. Такие женщины посылают только один сигнал: «Я отчаянно желаю миленько смотреться в шапке с помпоном». Если отбросить в сторону эту гадость, то шляпы мне очень идут, и это дает дополнительную гарантию необходимой анонимности. Проверенный магазин париков в Финсбери-Парке сделал меня чудесной сиреной с черными как смоль волосами. Уверена, никто не собирается тратить слишком много времени на поиски убийцы Ли, но я не пойду к месту его смерти с ним под ручку. Шляпа и парик — меры предосторожности.

Жду его сообщения в ближайшем пабе (первый и последний паб в Восточном Лондоне, которого совершенно не коснулась программа городского благоустройства — было приятно не видеть грустную старую голову оленя на стене или кучу невзрачных настольных игр в углу), опасаясь, что он забудет или найдет место получше. Но Ли пишет без пяти полночь, что находится около станции.

Отвечаю ему, что встретимся на Бушнелл-стрит. Через две минуты подъезжает черный «Мерседес». Слегка вздрагиваю. В этой громадине невозможно будет скрыть его присутствие.