Как уморительны в россии мусора, или FUCKING ХОРОШОУ!

Я вас любил, деревья гнулись

Казанова попросил водителя тягача на десять минут остановить машину у одного дома, рысцой взлетел на четвертый этаж “хрущевки”, по пути обогнав какого-то здоровяка в серо-черно-желтом пуховике, направляющегося к той же парадной, и затрезвонил в обшарпанную дверь.

– Ну, Люся, давай по-быстрому! – капитан потеснил вглубь прихожей начинавшую заплывать жирком давнюю пассию с фабрики “Зеленый гегемон”, которая вышла замуж за боксера-тяжеловеса и теперь наслаждалась ведением домашнего хозяйства.

Предварительно Казанцев позвонил даме, выяснил, что супруг отсутствует, и нагрянул в гости.

– По-быстрому – это тебе в общагу надо. К “Карлосу Ильичу”,– манерно пропела пассия, оправляя сиреневый халатик с бордовыми оборочками.– Я теперь эстетично люблю…

– Какой там эстетично! – возмутился оперативник.– Времени в обрез! Раз-раз, и бежать надо…

– Ладно,– девица бросила томный взгляд на Казанову.– Только…

Беседу прервал настойчивый звонок во входную дверь.

Хозяйка квартиры прильнула к глазку и отшатнулась.

– Он!

– Кто? – опер похолодел.

– Муж!

– К-как м-муж? – зашептал капитан, понимая, что ему живым не уйти.– Т-ты же г-говорила, что он на работу п-поехал…

– В-в-вернулся зачем-то,– у Люси подкосились ноги.

– Надо что-то д-делать! – на Казанцева напала нервная икота.

В дверь забили кулаком.

– Меня он не тронет,– бывшая прядильщица взяла себя в руки.– Но тебя надо выводить…

Решение созрело быстро, ибо его выработке очень способствовали удары в дверь и невнятные крики “Убью!”, доносившиеся с лестничной площадки.

План был такой: погуливающая женушка тяжеловеса должна была резко распахнуть дверь, благо та открывалась вовнутрь, Казанцев быстро пробегал мимо мужа-рогоносца и несся вниз по ступеням, а с супругом Люся разбиралась сама.

Все сделали, как и задумали – капитан разогнался, взяв низкий старт у батареи на кухне, дама в нужный момент отбросила щеколду и дернула на себя дверь.

Но то ли дверь слишком медленно открывалась, то ли опер изначально взял немного не тот курс…

В общем, Казанова влетел точно в торец двери, отбив себе все, что можно отбить, проведя вертикальную черту по середине среднестатистического мужчины – лоб, нос, подбородок, грудь, живот и достоинство.

Очнулся он на диване, куда его отнес давящийся от хохота боксер.

– После такого я тебя даже бить не буду,– сказал тяжеловес, пристраивая на голове капитана мокрое полотенце.– Ты лежи, лежи… Я Люську уже послал твоим сказать, что ты задерживаешься.

* * *

Поиски подполковника Петренко напомнили Соловцу его первый и единственный поход за кедровыми шишками, в который он отправился, будучи в командировке на бескрайних просторах Красноярского края.

Тогда начальника ОУРа отправили в помощь коллегам, ловивших питерских гастролеров-домушников, ибо фотороботов преступников не существовало, а он единственный знал членов шайки в лицо. По весьма прозаической причине – по пути на работу сильно перебравший портвейна майор в порыве пьяного благородства помог трем архаровцам загрузить в неприметный серенький джип “исудзу родео” коробки с видеотехникой, а через час узнал, что помог в выносе краденного из квартиры одного бизнесмена, специализировавшегося как раз на торговле импортной аппаратурой…

Домушников тогда в Сибири так и не поймали, просто пробухали две недели, но зато красноярские менты свозили Соловца в тайгу.

Поначалу питерского гостя отрядили таскать мешки.

Однако через четверть часа начальник ОУРа устал носить мешки по бурелому и решил сам пособирать шишки. Огляделся и цепким ментовским взглядом обнаружил местного мужичка, сидевшего на дереве. Шишкобой также заприметил Соловца.

В процессе содержательной беседы с аборигеном майор узнал, что для сбора шишек надо колотить по кедру большой деревянной киянкой – “колотом”. Мужичок подсказал питерскому менту, где лежит колот, а сам остался на дереве, где счищал нужную ему для каких-то целей смолу.

Колот оказался тяжеленным дубовым пнем, притороченным к еловому шесту.

Соловец с трудом подтащил инструмент к дереву, сплошь усыпанному большими шишками, и приступил к отбою.

Еле– еле приподнял колот на метр от земли, прицелился, махнул -и мимо.

Второй раз чуть себе по ноге не въехал.

И на третий, и на четвертый раз – та же фигня…

На пятый – в кочку воткнулся.

На шестой раз, багровый от напряжения гость из Северной столицы снес древесный гриб на стволе соседней сосны и обессиленный, рухнул в кусты черники.

На плечо Соловцу легла рука мужичка, спустившегося, наконец, с верхотуры.

– Сынок, а ты че по пихте-то палишь? – осведомился абориген…

* * *

С аналогичными вопросами майор сталкивался все те три часа, пока обзванивал различные учреждения, пролистывая страницы телефонного справочника, и интересовался местонахождением начальника РУВД.