Как уморительны в россии мусора, или FUCKING ХОРОШОУ!

– Ну, со зрением как? – Соловец решил не уточнять, каким образом дознаватель получил столько переломов. И так понятно.

– Говорят, поправится,– уверенно сказал Чердынцев.

– Ладно,– Соловец прихватил со стола кожаную папочку и встал.– Если будут спрашивать, я на территории…

– Хорошо,– телефон опять зазвонил.– Алло, дежурный по РУВД слушает,– майор изменился в лице.– Да, это Чердынцев!!! Да, Толя, я в автобусе!!!… А ты приходи, и поговорим!!!…

Начальник ОУРа решил не мешать содержательной беседе и удалился за угол, где в одиночестве высосал пол-литра припасенного со вчерашнего дня самогона.

* * *

Лейтенанту Волкову не повезло.

Форсируя по дороге на работу Неву по тонкому льду в районе стрелки Васильевского острова, инспектор по делам несовершеннолетних провалился в полынью и пробарахтался там с полчаса, пока ругающиеся спасатели не вытащили насквозь промороженного лейтенанта на берег.

В больнице его поместили в палату, зафиксировали на койке, накрыли согревающим электроодеялом и оставили оттаивать.

Одеяло оказалось с брачком.

Спустя десять минут после включения в сеть полетел стабилизатор напряжения, и Волкова стало с периодичностью раз в две секунды бить током. Шоковая терапия продолжалась почти час, пока в палату не заглянула медсестра и не удивилась, почему больной, выпучив глаза, подскакивает на кровати.

Лейтенанта освободили из электрического плена и перевели в реанимацию.

Там Волков провалялся дней пять, его уже совсем собрались было выписывать, но тут он подхватил дизентерию вкупе с гепатитом от цыганок, гадавших пациентам в садике у больницы, и с гордо поднятой головой отправился в инфекционное отделение Боткинской больницы.

* * *

Плахов растолкал закемарившего Рогова и заткнул ему рот ладонью, когда Васятка попытался было певуче зевнуть.

– Тише ты…

– А че? – шепотом спросил Рогов.

– Опять кто-то ходит, – серьезно сказал Плахов.

За прошедшие с момента последнего удара по неизвестному преследователю сутки опера отошли от склада с “Ркацители” на добрые пять километров, петляя по лабиринту переходов, и, наконец, добрались до двухметровой в диаметре и уходившей в неизвестность трубы канализационного стока. Вино кончилось, “убойщики” смертельно устали и завалились подремать, не обращая внимание на запах.

Из– за поворота трубы донеслись осторожные шаркающие шаги.

– Ну, все! Задолбал! – решил Плахов, поднял хорошо зарекомендовавшую себя снеговую лопату, вновь подобранную им в процессе блужданий по тоннелям и подтолкнул коленом напарника. – Сунется – свети ему в рожу зажигалкой, а за мной не заржавеет! Прихлопнем козла! Теперь уж – окончательно!…

Рогов присел на корточки у поворота, Плахов встал сбоку.

Шаги приближались…

Васятка затрясся, когда тяжелое дыхание неизвестного раздалось совсем близко и щелкнул зажигалкой.

На него из темноты уставилась перемазанная, но все же узнаваемая харя подполковника Петренко.

– Рогов, скотина! Так это ты?! – заорал полуослепший от неожиданной вспышки Мухомор, успевший, однако, рассмотреть подчиненного.

– То-то-товарищ по-по-подполковник…, – Вася отбросил погасшую зажигалку и на четвереньках бросился бежать.

За ним прыжками понесся Плахов, уронив из ослабевших рук бесполезную лопату.

* * *

Безродный взвалил на свои узкие плечи коробку с оперативными делами, которые ему приказали доставить на четвертый этаж, почти дошел до середины пути, но не удержал равновесия, поскользнулся на склизких ступенях и уронил поклажу в лестничный пролет.

Коробка плюхнулась в остававшуюся на первом этаже полузамерзшую пахучую жижу.

“Ну, и черт с ними! – подумал дознаватель.– Все равно нашу работу никто не ценит…”

Безродный вытащил из кармана кителя плоскую бутылочку коньяку, жадно припал к горлышку растрескавшимися губами и в три глотка опустошил двухсотпятидесятиграммовую емкость. Выбросил бутылку вслед за коробкой, подошел к открытому окну, лег впалой грудью на обшарпанный подоконник и стал смотреть вниз на улицу, где утреннее солнце освещало своими лучами обычное начало рабочего дня в самом обычном питерском РУВД.

* * *

Бестолково бродили похмельные и злые пэпээсники…

Майор Чердынцев метелил вяло сопротивлявшегося Дукалиса прямо на глазах у толпы прохожих…

Пьяненький Соловец сидел на урне перед входом в районное управление внутренних дел и пускал слюни, время от времени радостно похохатывая…

Жирная капитанша-паспортистка хрипло орала на ранних посетителей…

Крысюк пытался навесить на раму от УАЗа четыре колеса с абсолютно лысой резиной…

Двое сержантов тащили в “обезьянник” раннего бухарика, по пути обшаривая его карманы…

Тесть Васи Рогова пытался что-то втолковать невменяемому Твердолобову, показывая рукой на старенькую “Волгу”, в лобовом стекле которой торчал брошенный кем-то минуту назад с крыши лом…

Отсосавший пол-литра топлива из бензобака водитель единственного остававшегося на ходу “козелка” с присвистом вдыхал высокооктановые пары и приставал ко всем проходящим мимо с просьбой одолжить целлофановый пакет…