Как уничтожили «Торпедо». История предательства

– На этом настоял совет директоров, хотя я сам к этому особо не стремился. Но, думаю, ничего страшного в этом нет, на первых порах это будет даже полезно. Дело в том, что сейчас руководить спортом вообще и футболом в частности – тоже бизнес. Причем серьезный, которым должен заниматься грамотный человек. Понимающий, что почем и что это не дань моде. Можно быть известным в прошлом футболистом, но не стать по-настоящему опытным хозяйственником. А укреплять финансовую базу – это и есть одна из главных задач президента любого клуба.

– Значит ли это, что структура «Торпедо-ЗИЛа» будет реорганизована?

– Конечно. Первый дивизион – это серьезный турнир, к которому и относиться надо серьезно. Мы вошли в элиту, в число 40 лучших команд России. И соперники нас там ожидают сильные – никто не ждет с распростертыми объятиями и не собирается делать поблажки. Поэтому надо работать серьезно. И прежде всего должна быть подвергнута более внимательному исследованию – то есть модернизирована – финансовая деятельность клуба.

– Осенью нынешнего, 1998 года АО «Лужники» предложило объединить, я подчеркиваю это слово, две торпедовские команды, сделав из них одну. Как вы к этому относитесь?

– Прежде всего с удивлением: что значит объединяться? Сдать, что ли, свою, заводскую команду? Взять и закрыть «Торпедо-ЗИЛ»? На эту тему, кстати, очень много распространяется Валентин Иванов. Но я не понимаю, о чем идет речь. Меня, скажем, не смущает наличие двух «Торпедо» – ничего страшного в этом нет. Что плохого в рождении новой самобытной команды? По-моему, это надо только приветствовать. Поэтому я отношусь к этому вопросу как к политической игре. Кстати, с Владимиром Алешиным мы в хороших отношениях, знакомы не один десяток лет. Поэтому, когда прочитал в газете его слова об этом, подумал: «Видимо, как всегда, все переврали». Ведь незадолго до этого, сидя вместе с ним на одном из матчей «лужниковского» «Торпедо», еще посмеялись над предложением об объединении. А потом в газете вдруг появился материал об этом. Кто и зачем его написал – трудно сказать. Еще раз повторю: у нас с Алешиным хорошие отношения. И ссорить нас не нужно.

– Значит, в следующем сезоне вы нацелились на второе место?

– Признаться, на встрече с футболистами разговор о «серебре» был скорее пожеланием. Поэтому в «обязательства» мы этот пункт записывать не будем. Нам необходимо время, чтобы оглядеться. Команду – так же как и финансовую базу – следует укреплять, и мы это прекрасно понимаем. В любом случае считаю, что «Торпедо-ЗИЛ» должна попасть, по крайней мере, в пятерку-шестерку лучших клубов.

Александр Полукаров, мастер спорта, капитан московского «Торпедо» в 1986–1991 годах

– Саша, ты вернулся в команду в мае, приехав из Израиля…

– Мог бы там еще поиграть, но дочь решила поступать в институт здесь, на родине. Поэтому мы и вернулись. Планируя это, я в январе созвонился с генеральным директором клуба Владимиром Сахаровым и старшим тренером Сергеем Петренко. Договорились, что после моего возвращения в Москву они посмотрят, в какой форме нахожусь, и тогда примут решение. С этим у меня проблем не было, так как между последним матчем, сыгранным в чемпионате Израиля, и прилетом в Москву прошла всего неделя.

– Наверное, не узнали родную команду?

– Конечно, поначалу ощущение было немножко не то. Я ведь уезжал из клуба высшей лиги, а тут – второй дивизион, много новых, совершенно незнакомых мне людей. Знал лишь Сахарова, Петренко, Максима Чельцова, Олега Ширинбекова да Глеба Панферова. Но, познакомившись с остальными игроками, понял – да, это то самое, прежнее «Торпедо». Команда ЗИЛа не оторвалась от своих корней и по духу, по характеру осталась прежней – заводской. Этим летом на турнире памяти Эдуарда Стрельцова кадровые рабочие, увидев меня, подошли и стали вспоминать, как мы, футболисты, приходили к ним в цех, беседовали, а иной раз и отчаянно спорили об игре. Все так действительно и было: порой по полдня проводили в цехах, встречаясь с болельщиками. Уверен, что в новой зиловской команде эти традиции сохранятся.

– Так думают все футболисты?